http://www.gzt.ru/rub.gzt?rubric=reviu& ... 0000053606

Газета.GZT.RU
02.05.2005

Похоронный слышен звон
Открылся IV Московский Пасхальный фестиваль


IV Пасхальный фестиваль, приуроченный к 60-летию Победы, Валерий Гергиев открывает сочинениями любимого им Рахманинова

Концерт-открытие Пасхального фестиваля уже по традиции состоялся в Доме музыки на Красных холмах. Вполне естественно, что неизбежная торжественная часть в основном касалась приближающегося 60-летия Победы. Удивительнее то, что программа нынешнего фестиваля практически не связана с этой датой.

Вечер открыли епископ Дмитровский Александр, мэр Москвы Юрий Лужков и руководитель Роскультуры Михаил Швыдкой. Первое выступление запомнилось официально-бюрократическим тоном, второе - неформальной, человеческой интонацией, третье - парадоксальным зачином: "Шестьдесят лет назад началось воскрешение России, и в том, что совпали воскрешение Христово и воскрешение нашей страны, есть глубокий символический смысл". Следом Валерий Гергиев встал за пульт, и первые ноты рахманиновской вокально-симфонической поэмы "Колокола" прозвучали воистину празднично. К последней части поэмы, открывавшейся словами "Похоронный слышен звон...", музыка приобретала все более скорбное настроение, однако финал оказался окрашен в светлые, умиротворяющие тона. Вслед за "Колоколами", удачно открывшими фестиваль, сыграли еще один опус Рахманинова - Первую симфонию.

Обратившись затем к публике, Гергиев отметил, что исполнение этого раритетного сочинения - продолжение той просветительской миссии, в рамках которой год назад был сыгран цикл симфоний Прокофьева. Как уточнил Валерий Абисалович, Рахманинов - главная тема открывшегося фестиваля. В связи с этим высказыванием сразу возникли вопросы - ведь до конца форума в Москве прозвучит лишь еще одно крупное сочинение Рахманинова - Третья симфония (Вторую, открывшую прошлый Пасхальный фестиваль, сыграют в Екатеринбурге). Для "главной темы фестиваля" этого мало, тем более что ожидается и ряд симфоний Бетховена. Наконец, Первая симфония Сергея Васильевича звучит в Москве не реже раза-двух в сезон; иное дело - все симфонии Прокофьева, исполнение которых было не только подвигом просветительства, но и дало объединяющую идею прошлогоднему фестивалю в целом.

Программу теперешнего форума можно было бы сделать не менее интересной, положив в ее основу сочинения, связанные с войной: симфонии Шостаковича с Седьмой по Девятую, Концерт для оркестра Бартока, Симфонию в трех частях Стравинского, Оду на окончание войны Прокофьева, Вторую и Третью симфонии Онеггера. Не говоря уже о выдающихся "военных" симфониях Богуслава Мартину и Моисея Вайнберга; впрочем, Валерий Гергиев до сих пор не был замечен в интересе к композиторам "второго ряда" (если не считать таковыми Шнитке, Канчели и Губайдулину). Увы, из всей программы отношение к славной дате имеют лишь заигранная "Ленинградская" симфония Шостаковича, сюита Прокофьева "1941" и его же опера "Война и мир", которая будет исполнена в Театре армии 8 мая.

В этот же день Владимир Ашкенази должен был дирижировать в ММДМ "Военным реквиемом" Бриттена; если бы не внезапная отмена, концерт заполнил бы одну из явных лакун пасхальной программы. Еще одну, вероятно, заполнит спектакль "Упавший с неба", премьера которого состоится на днях в "Геликон-опере". В основу постановки легла опера Прокофьева "Повесть о настоящем человеке" - и почему бы Гергиеву не украсить фестиваль ее концертным исполнением? Интерпретация одной и той же оперы двумя такими разными командами оказалась бы интригующим соревнованием; вместо этого оркестр Мариинского театра сыграет Седьмую симфонию Бетховена в тот же вечер, когда в другом зале ее будет исполнять Большой симфонический оркестр. Здесь труднее найти не только интригу, но и смысл.

"Теперь фестивальной команде осталось лишь придумать, чем Четвертый сможет превзойти Третий", - писал автор этих строк год назад. Будет приятно ошибиться, но пока кажется, что новых идей у устроителей не появилось. Событием фестиваля могут стать "Страсти по Иоанну" в исполнении Кельнского камерного хора, однако после прошлогодней баховской недели это уже не будет принципиальной новостью. Год назад перед нами предстали перспективные Ланг Ланг, Леонидас Кавакос и Михаил Овруцкий - на сей же раз, кажется, мы не увидим ни одного нового для Москвы солиста. В теперешней программе - странный набор из Рахманинова, Бетховена, Берлиоза и Бородина и много слов о 60-летии Победы, но связанных с этой темой сочинений почти нет. Впрочем, Гергиев сыграл все симфонии Прокофьева лишь через год после того, как мир отметил 50-летие со дня смерти композитора. Возможно, "победные" программы Валерия Абисаловича тоже впереди, а теперешний год - лишь подготовительный.

Илья Овчинников

http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic ... 5/03/91559

Ведомости
03.05.2005, №78 (1360)

Кризис под видом расцвета
Пасхальный фестиваль развивается вширь, но не вглубь

Горе-исполнением произведений Рахманинова открылся Четвертый Московский Пасхальный фестиваль. Вдвойне досадно оттого, что за пультом стоял Валерий Гергиев. Подтверждается тенденция, проявившаяся уже в предыдущие пасхальные сезоны: увеличение числа фестивальных концертов обратно пропорционально их художественному качеству.

Год за годом Пасхальный фестиваль Валерия Гергиева все более распространяется в российские регионы. Даже Юрий Лужков, как явствовало из его речи на открытии, покорился тому, что слово “московский” остается на афише фестиваля лишь по инерции. В этом году в фестивальном расписании около 90 концертов, и пройдут они, кроме Москвы, в 19 городах России. Причем сам Гергиев повезет силы Мариинского театра в Екатеринбург, Челябинск и Ханты-Мансийск.

Валерий Гергиев выполняет культурно-просветительскую миссию, им движет желание охватить новую аудиторию, восстановить практику гастролей по России. Продумано, что цены будут доступны, что на концерты смогут прийти обычные любители музыки, ветераны, молодежь. Однако едва ли уважение к слушателю исчерпывается подобными заботами. Если качество музицирования будет подобным тому, что имело место на концерте-открытии в московском Доме музыки, смысл всей культуртрегерской инициативы можно поставить под сомнение.

Фестиваль открылся “Колоколами” Рахманинова — произведением, написанным в том жанре, который для акустики Дома музыки составляет особые проблемы. Хор и голоса солистов звучат там тускло, а их баланс с оркестром требует специальных, тщательных усилий. Времени на них у Гергиева и мариинских музыкантов, естественно, не было, и результат вышел предсказуемым: мутное, невыстроенное звучание. Еще меньше повезло Первой симфонии того же автора, для исполнения которой Гергиев не имел ясного плана и старался создать его на ходу. Высококлассный оркестр Мариинского театра, ведомый Гергиевым, не стеснялся “крупного помола” и привычно демонстрировал пять-шесть приемов, с помощью которых можно придать неподготовленному исполнению псевдоэмоциональную выразительность. Но, увы, не обошлось и без помарок.

Таких концертов Гергиева мы, к сожалению, слышали много. Они — тот поток, из которого маэстро, бывает, подымается к артистическим высотам. Нет никакой гарантии, что в течение предстоящего фестиваля, с его ежедневными концертами, мы станем свидетелями таких подъемов. Возможно, слушателям в провинции многое будет в новинку, но и у них появилось, с чем сравнивать: в последние годы в регионы ездит не один Гергиев, да и местные оркестры далеко не все лежат в руинах.

Программа Четвертого Пасхального, посвященного 60-летию Победы, большей частью состоит из хрестоматийных сочинений Рахманинова, Бетховена, Шостаковича и других классиков. Их выбор объясним в общем гуманитарном контексте фестиваля, но едва ли продиктован стремлением Гергиева подать заигранные шедевры в оригинальной и безупречной интерпретации.

Редкого репертуара практически нет — “Смерть Клеопатры” Берлиоза, “1941” Прокофьева — и все. Куда-то подевались и зарубежные камерные исполнители, чьи концерты раньше придавали цимес пасхальному сезону. Слегка ужалась и сборная хоровая программа. Для меломанов во всей программе интерес представляют только аутентичные “Страсти по Иоанну” Баха, которые исполнят Кельнский камерный хор и оркестр Collegium Cartusianum в Большом зале консерватории 6 мая.

Что касается выступлений Валерия Гергиева, то центральным из них станет сценическое представление оперы Прокофьева “Война и мир” с Анной Нетребко в партии Наташи Ростовой. Эта работа давно и хорошо подготовлена, она уже объехала лучшие сцены земли, а 8 мая будет исполнена в Москве, в Театре Российской армии.

А в начале июня Валерий Гергиев с Мариинкой снова появятся в Москве, чтобы показать в Большом театре “Кольцо нибелунга” Вагнера. Этот проект можно рекомендовать слушателю безо всяких опасений — в отличие от всей необъятной программы Пасхального фестиваля.

Пасхальный фестиваль продлится до 11 мая.

Петр Поспелов

http://www.svoboda.org/ll/man/0505/ll.050205-1.asp

Радио Свобода
Человек дня
[02-05-05]

Валерий Гергиев

Андрей Шароградский: Человек дня Радио Свобода 2 мая - знаменитый российский дирижер Валерий Гергиев, главный организатор и руководитель Пасхального музыкального фестиваля, который открылся в Москве.

Валерий Гергиев родился в осетинской семье в Москве, вырос на Кавказе, образование получил в Санкт-Петербургской консерватории имени Римского-Корсакова. Еще во время учебы получил приглашение в Кировский, ныне Мариинский, театр. С этим театром сотрудничает с 1977 года. В возрасте 35 лет был избран художественным руководителем оперной труппы Мариинки. С 1996 года художественный руководитель и директор театра. Выступает с симфоническими концертами в крупнейших залах мира, дирижируя лучшими оркестрами мира, среди которых Роттердамский симфонический оркестр, оркестры Венской филармонии и знаменитого оперного театра "Метрополитен Опера-хаус" в Нью-Йорке. В его репертуаре оперы Мусоргского, Чайковского, Римского-Корсакова, Прокофьева, Шостаковича, многих иностранных композиторов. Не раз престижные зарубежные музыкальные издания и организации признавали Гергиева дирижером года. Он неоднократный лауреат театральной премии "Золотая маска", Премии Шостаковича, обладатель государственных наград Германии, Италии и других стран. Народный артист России, действительный член Международной академии творчества.

О человеке дня Радио Свобода - Валерии Гергиеве - мой коллега Соломон Волков.

Соломон Волков: Уже стало общим местом наблюдения, что Валерий Гергиев не человек, а динамо-машина. Его энергия неизменно поражает. В качестве художественного руководителя Петербургского Мариинского театра он выпускает премьеру за премьерой, развозя спектакли своего коллектива по всему миру. В качестве симфонического дирижера Гергиев, как иногда кажется, умудряется появиться в трех местах одновременно. И, наконец, Гергиев занял видное место и в России, и за рубежом как организатор музыкальной жизни, проводя различные фестивали, как, например, ставший традиционным и любимым Московский Пасхальный фестиваль, проходящий ныне в четвертый раз.

Вообразить себе современную российскую культурную ситуацию без Гергиева весьма затруднительно. Это тем более удивительно, что подобное положение вещей было достигнуто дирижером всего лишь за какие-нибудь 10-15 лет. Особенно разительная трансформация, происшедшая в годы гергиевского руководства Мариинским театром. Я учился в Ленинграде и хорошо помню устойчивую репутацию Мариинской оперы как солидного провинциального коллектива, не более. Неважно, насколько такое восприятие соответствовало действительности, факт, что оно существовало и разделялось даже многими ленинградскими музыкальными фанатами. Расклад окончательно переломился при Гергиеве. Теперь, мне кажется, мало кто будет спорить с тезисом, что главная российская музыкальная сцена - это именно Мариинка.

Неудачные попытки Большого театра добиться хоть какой-нибудь видимости паритета только подчеркивают неоспоримое лидерство петербуржцев. Время от времени в российской прессе возникают слухи о передаче Большого театра в подчинение Гергиеву. Я не думаю, что в Москве нужен еще один питерский начальник, но я думаю, что в культуре, по крайней мере, коллегиальное руководство никогда не заменит роли личности.

http://mk.ru/numbers/1618/article53219.htm

Московский комсомолец
от 04.05.2005

Музыка для победителей
Валерий Гергиев открывает Рахманинова


Фото ИТАР-ТАСС

1 мая в Московском международном доме музыки открылся Пасхальный фестиваль. По традиции концерт начался с благословения Алексия Второго, зачитанного епископом Дмитровским о. Александром. Как и светские патроны фестиваля в лице Юрия Лужкова и Михаила Швыдкого, Патриарх отметил, что нынешний музыкальный форум посвящен юбилею Великой Победы.

Но для художественного руководителя фестиваля Валерия Гергиева не менее важна чисто художественная особенность Четвертого фестиваля: его главным героем на этот раз стал Сергей Рахманинов. Впервые в России, а может быть и в мире, прозвучит полностью цикл из трех рахманиновских симфоний, первая из которых была исполнена на открытии.
Это сочинение, почти не исполняемое, сыграло роковую роль в судьбе самого Рахманинова. Оно было освистано на премьере, после чего композитор впал в депрессию, почти три года не прикасался к нотной бумаге и даже был вынужден обратиться к услугам психиатров. Симфония обрела негативный шлейф, который Валерий Гергиев и оркестр Мариинского театра буквально сорвали на концерте в Доме музыки. Для многих слушателей эта музыка стала настоящим открытием. Симфония оказалось очень красивой, сильной, грустной и совершенно рахманиновской по стилю.
В программе Четвертого фестиваля весьма широко представлен Бетховен, героика которого хорошо сочетается с патриотическим победным духом. Заявка на исполнение всех нечетных симфоний Бетховена изначально интриговала публику, так как ранее оркестр Гергиева в трактовках этого композитора замечен не был. Но маэстро любит смелые эксперименты, один из которых он и провел в Большом зале консерватории, где прозвучали Первая и Третья симфонии венского классика. Интерпретация показалась несколько спонтанной — будто дирижерская концепция складывалась непосредственно в процессе исполнения.
Бетховенскую программу концерта “разбавило” пафосное произведение Берлиоза “Смерть Клеопатры”, которое очень эффектно спела Ольга Бородина. Это сочинение, как и Первая симфония — для Рахманинова, было для Берлиоза больным местом: он писал его для получения Римской премии, однако удостоен ее не был. И хотя оркестру “Смерть” тоже удалась на славу, Гергиев не поддался бурлящему от восторга залу и не одарил публику обычными “бисами”.

Екатерина КРЕТОВА

http://www.trud.ru/003_Srd/200505040780603.htm

Труд №078 за 04.05.2005

ГЕРГИЕВ ДИРИЖИРОВАЛ БУКЕТОМ
ГЛАВНЫЕ КУЛЬМИНАЦИИ ПАСХАЛЬНОГО ФЕСТИВАЛЯ ЕЩЕ ВПЕРЕДИ

Четвертый Московский Пасхальный фестиваль, открывшийся в минувшие праздничные дни, набирает обороты. Уже состоялось несколько концертов в залах и храмах столицы.

Как всегда на Пасхальном, в центре внимания выступления главного инициатора праздника - дирижера Валерия Гергиева. Под его руководством хор, оркестр и солисты Мариинского театра, напутствуемые в день Воскресения Христова соучредителями фестиваля - мэром Москвы Юрием Лужковым и главой Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаилом Швыдким, исполнили произведения Рахманинова - композитора, чья музыка составляет костяк программ нынешнего праздника.

Гергиев преподнес приятный сюрприз без малого двум тысячам человек, заполнившим практически до отказа Светлановский зал Дома музыки: качество игры и пения было по большей части очень высоким. Что, увы, случается с Валерием Абисаловичем не всегда: он дирижирует так много и задействован почти одновременно в стольких точках земного шара, что в знаменитой диалектической паре "количество-качество" первое у него начинает явно довлеть над вторым. До сих пор, например, стоит в ушах звуковая каша, в которую превратились год назад гениальные Вторая и Третья симфонии Прокофьева - "главного" композитора прошлого, третьего Пасхального фестиваля и, кстати, одного из любимейших авторов Гергиева...

Рахманинову нынче повезло больше. В Первой симфонии, этой чудесной и, увы, редко играемой юношеской партитуре композитора, оркестр предстал почти идеальным ансамблем. А в "Колоколах" на стихи Э. По в переводе К. Бальмонта неплохо проявили себя и солисты - Татьяна Павловская (сопрано), Евгений Акимов (тенор) и совсем молодой Вадим Кравец (бас). Правда, их не всегда было хорошо слышно, а слов хора совсем не разобрать, но в этом, думаю, виновата скверноватая акустика зала, не вполне учтенная дирижером. Так что овация в конце и роскошные желтые хризантемы от Лужкова, которыми Гергиев продирижировал взамен дирижерской палочки на бис, были вполне заслуженными.

И уж совсем "битковым" (чего, впрочем, следовало ожидать) оказался концерт в Большом зале Консерватории с участием прославленной Ольги Бородиной (меццо-сопрано). Певица, которую рады видеть и слышать на самых престижных оперных сценах мира, вновь продемонстрировала (при некоторой металлической холодноватости тембра) поистине звездный уровень своего мастерства, спев малоизвестную юношескую композицию Берлиоза "Смерть Клеопатры". А вот Первая и особенно Третья симфонии Бетховена не слишком порадовали. Многие эпизоды, требующие от исполнителя сосредоточения и истинного величия духа (такие, как похоронный марш или трагические страницы финала Третьей), были сыграны торопливо и впроброс. Возможно, Гергиеву грезилась в эти моменты тень Тосканини, однако замечу, что великий итальянский дирижер обладал не только сумасшедшим темпераментом, но и огромным масштабом лепки образов, чего нашему питерскому гостю не хватает.

Что до дальнейшей программы фестиваля, то в ней немало ярких кульминаций. Это и исполнение "Песнопений и молитв" Георгия Свиридова киевским хором "Кредо" в храме Вознесения у Никитских ворот, и "Страсти по Иоанну" Баха в интерпретации немецких музыкантов, и Седьмая ("Ленинградская") симфония Шостаковича в трактовке объединенного молодежного оркестра стран-участниц второй мировой войны, и гастрольный оперный спектакль Мариинского театра "Война и мир" в постановке Андрея Кончаловского... А еще концерты и спектакли в двадцати регионах России: от Ярославля, Вологды, Костромы до Екатеринбурга, Омска, Ханты-Мансийска...

Бирюков Сергей.

http://www.vremya.ru/2005/76/10/124238.html

Время новостейN°76
04 мая 2005

Реанимация отверженных
Открылся Московский Пасхальный фестиваль



Четвертый Пасхальный фестиваль, придуманный дирижером Валерием Гергиевым и устроенный при поддержке мэра Москвы Юрия Лужкова с благословения Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, теперь уже называется московским больше по инерции. Мэр, открывший фестиваль торжественной речью вместе с Михаилом Швыдким (федеральное агентство в этом году тоже принимает участие в организации мероприятий), отметил это обстоятельство с нескрываемой гордостью. Столичные инициативы распространяются на провинцию, а это не может не быть приятно. Публике российских городов от Суздаля до Тюмени и Ханты-Мансийска в свою очередь приятно получить возможность услышать то, что во время прошлых Пасхальных фестивалей слышала лишь столичная аудитория. В этом году за пределы Москвы выйдут не только симфоническая и камерная программы, но и хоровой цикл -- например, в Переславле-Залесском можно будет услышать хор «Великие голоса Болгарии», в Ростове -- грузинский хор «Мдзлевари», а в Угличе и Александрове -- хор Анатолия Гринденко «Древнерусский распев».

Открытие фестиваля в Доме музыки прошло приподнято -- в первый пасхальный вечер публика христосовалась, дружно кричала «Воистину воскресе!», слушала музыку, а после музыки стоя чествовала художественного руководителя Мариинского театра и фестиваля Валерия Гергиева. Не только потому, что была тронута исполнением, но и оттого, что на следующий день маэстро отмечал день рождения.

Для фестивального старта именинник выбрал нетривиальную, но выразительную и даже многозначительную программу -- заявив в качестве главной темы нынешних пасхальных концертов музыку Рахманинова (прежде всего не часто звучащие симфонии), он пустился с места в карьер и предложил публике сразу два масштабных и незаигранных симфонических полотна в одном концерте. Но если «Колокола» 1913 года -- четырехчастная символистская фреска для солистов, оркестра и хора на стихи Эдгара По в переводе Константина Бальмонта, все же пользуется репертуарной славой (хотя бы теоретически), то Первая симфония (1989), не принятая публикой и отвергнутая критикой после премьеры, -- абсолютный репертуарный раритет.

Отыграв ее несколько более собранно и тщательно, нежели «Колокола», взбудоражив энергичными темпами и эффектным звучанием, Гергиев объяснился с публикой: больше всего ему хотелось сейчас сыграть как раз Первую симфонию Рахманинова -- недооцененную, но такую замечательную.

Общая бодрость искрометного исполнения позволила расслышать в симфонии очаровательные следы рахманиновских предшественников во главе с Чайковским, и хотя лишенная деталей симфония звучала гимном скорее гергиевской энергии, нежели русской симфонической школе, она понравилась публике. Что, кажется, и было главным для дирижера-подвижника.

В отношении многозначных, поэтичных, драматургически сильных и музыкально-фантастичных «Колоколов» маэстро, вероятно, не ставил перед собой такой цели. По крайней мере это предположение приходило на ум, когда отзвучал последний оркестровый аккорд. Точно отлаженный оркестровый механизм Мариинского оркестра выполнил свою работу деловито и без сбоев. Солисты были и вовсе хороши -- особенно сопрано Татьяна Павловская и бас Вадим Кравец. Трудно было, конечно, не заметить, что партитура играется крупным помолом, хотя и со вкусом. И если не пресловутая коварная акустика Дома музыки была причиной слишком обобщенного звучания оркестра, то, видимо, сказались беспредельная активность руководителя оркестра, обширный репертуар и умение играть почти «с колес».

На следующий день маэстро снова поразил публику амбициозным раритетом - грандиозной, драматически взвинченной сценой для сопрано и оркестра «Смерть Клеопатры» Берлиоза с Ольгой Бородиной в качестве солистки и главной фестивальной звезды. В окружении двух симфоний Бетховена (одна из которых -- Первая -- столь же редкая гостья на местной концертной сцене) «Смерть Клеопатры» (написанная Берлиозом для композиторского конкурса, но премии не получившая) была живописна и убедительна.

Сегодня вечером в БЗК прозвучит и вовсе неслыханное -- кантата Прокофьева «1941 год», которая в свое время не только не пришлась ко двору, но и вызвала негативный отзыв Шостаковича. Впрочем, это еще ни о чем не говорит. При помощи Гергиева каждый сможет проверить сам, как воспринимается эта музыка на современный слух.

На этом фестивальные опыты Валерия Гергиева по переписыванию музыкальной истории (за три дня он реанимировал три отвергнутых современниками опуса) закончатся. В фестивальном расписании остались в основном признанные шедевры (если не считать незаигранной версии 1725 года «Страстей по Иоанну» Баха в исполнении Кельнского камерного хора Collegium Cartusianum), финалом которых станет эмблематическая Девятая симфония Бетховена.

Юлия БЕДЕРОВА

http://www.newizv.ru/news/?id_news=2387 ... 2005-05-04

Новые известия

Окно в Россию
В Москве стартовал ежегодный Пасхальный фестиваль


Валерий Гергиев отметил день рождения в Москве.

В этом году худрук Пасхального фестиваля, глава Мариинского театра Валерий Гергиев решил в московских музыкальных программах совместить торжество православия с празднованием Дня Победы. И в результате столкнул Рахманинова с Бетховеном, а молодую приму Анну Нетребко – с примадонной Ольгой Бородиной.

Любой международный музыкальный фестиваль, который проходит в российской столице в последние годы, считается «окном в Европу». Устроители фестивалей приглашают западных звезд, с завидным терпением вписывая нашу музыку в общеевропейский контекст. Восстанавливают пробелы, возникшие из-за «железного занавеса», который новое поколение помнит лишь по кадрам видеохроник. Гергиев, занимающийся практически тем же, чем и все остальные «просветители», имеет свой взгляд на это самое окно. Он сначала превращает солистов родной Мариинки в звезд мирового уровня, а потом в этом качестве привозит их на родину (а заодно с ними – и иностранцев).

Оперная звезда 80–90-х Ольга Бородина, приглашенная в этом сезоне в Метрополитен-опера сразу на три роли – Кармен, Амнерис и Далилы, – по-прежнему сохраняет свой звездный статус. Исполняя 2 мая (в день рождения Валерия Гергиева) в Большом зале Московской консерватории соло в симфонической сцене Гектора Берлиоза «Смерть Клеопатры», певица пользовалась своим меццо-сопрано, как совершенным инструментом, передавая голосом тончайшие оттенки настроений, поражая москвичей по-европейски изысканным звуком. В рамках фестиваля выступит еще одна – на этот раз молодая восходящая звезда Мариинки – Анна Нетребко (8 мая она споет Наташу в «Войне и мире» в Театре армии). Тогда-то москвичи смогут сравнить исполнительский уровень двух петербургских див. Интрига, что и говорить, вполне достойна европейских дворов XVIII–XIX веков – поры расцвета оперного жанра.

Впрочем, значимость Дня Победы Мариинка подчеркнет не только поединком оперных прим. На открытии Пасхального фестиваля в Московском международном доме музыки недаром прозвучали грандиозная поэма «Колокола» и не менее пафосная Первая симфония Рахманинова, а на следующий день в БЗК – Первая и Третья («Героическая») симфонии Бетховена. Героическая тема получит развитие и дальше: слушателей ждут «Богатырская симфония» Бородина, Седьмая («Ленинградская») симфония Шостаковича (ее сыграет Объединенный молодежный оркестр стран–участниц Второй мировой войны под управлением Гергиева) и редко исполняемая симфония Прокофьева «1941».

Пасхальный фестиваль, проводящийся в столице в четвертый раз, переживает период бурной юности. И хотя три основные составляющие его афиши не меняются: симфоническая (концерты оркестра Мариинского театра), хоровая программы и колокольные звоны, в структуре форума ежегодно возникают какие-нибудь изменения. На этот раз Пасхальная неделя с Валерием Гергиевым незаметно превратилась в декаду: фестивальная программа продлится с 1 по 11 мая. Сохранилась линия Баха, наметившаяся в прошлом году: слушателей ждет вторая авторская версия «Страстей по Иоанну» (1725 г.) в интерпретации Кельнского камерного хора и ансамбля старинной музыки Collegium Cartusianum под управлением Петера Ноймана. Фестиваль грозится перерасти из московского в национальный. Недаром ведь в этом году концерты Пасхального фестиваля идут в Ярославле, Тюмени, Ростове Великом, Омске и еще шестнадцати российских городах. А Гергиев, хоть и будет выступать в Екатеринбурге, Ханты-Мансийске и Челябинске, Москву надолго покидать не собирается. Маэстро проведет здесь девять концертов. Что же до темы Пасхи на фестивале, то, судя по всему, на этот раз ее почти полностью заслонит тема юбилея Победы, которая уже и так завоевала сегодня почти все музеи, театры и концертные залы столицы.

ОЛЬГА ПОДОЛЬСКАЯ

http://www.rg.ru/2005/05/04/gergiev-pashaljnyj.html

Российская газета
4 мая 2005 г.

Укрощенный огонь
На Пасхальном фестивале звучит Бетховен

Московский пасхальный фестиваль, открывшийся воскресным концертом в Доме музыки, продолжился в понедельник уже в Большом зале консерватории. В свой день рождения Валерий Гергиев включил в программу две симфонии Бетховена и драматическую сцену Берлиоза "Смерть Клеопатры", в которой солировала звезда Мариинского театра Ольга Бородина.

Музыка Бетховена занимает в палитре нынешнего фестиваля особое место - четыре из девяти симфоний прозвучат в исполнении оркестра Мариинского театра. Для Москвы это будет в каком-то смысле премьерой - как ни странно, Бетховен не относится к числу авторов, чьи сочинения Гергиев регулярно включает в свои программы. Хотя, казалось бы, масштаб и пафос бетховенской музыки как раз под стать мощному звучанию гергиевского оркестра.

Не менее удивительно, что из двух симфоний, прозвучавших 2 мая, центральное место заняла не хрестоматийная "Героическая", а менее популярная Первая - разминка гения, в которой Бетховен пробует свои могучие силы. Первая симфония еще сконструирована "по Гайдну" (неудивительно: она написана всего через пять лет после последней из "лондонских" симфоний Гайдна). Однако, формально следуя образцам, Бетховен то и дело нарушает каноны.

Вот это кипение таланта, осознавшего и принявшего традицию и тем не менее готового взорвать ее, Гергиеву удалось воссоздать как нельзя лучше. Дирижер отказался от динамических контрастов, от романтического метания между pianissimo и fortissimo, сосредоточившись на тексте, а не на фактуре. Героями вечера стали контрабасы, которым Бетховен предоставил возможность блеснуть мелодическими возможностями почти на равных со скрипками и виолончелями. Тембровое богатство оркестра Мариинки известно, и тем не менее восхищенно констатируем еще раз - столь слитным, сочным, каким-то шелковистым звучанием группы контрабасов не может похвастать сегодня ни один оркестр России.

Между двумя бетховенскими полотнами Гергиев разместил один из музыкальных раритетов - "Смерть Клеопатры" Берлиоза. Формальный повод для создания этого оригинального сочинения был скромен - в 1829 году молодой композитор в очередной раз пытался получить Римскую премию, дававшую право на трехлетнее проживание в Италии, и писал на заданное либретто. Результат не устроил жюри, однако стал прообразом грядущих монументальных опусов Берлиоза - причудливых гибридов оперной и ораториальной музыки.

В "Смерти Клеопатры" на равных сосуществуют оркестр и человеческий голос. Отчаяние и гнев царицы, ее воззвания к предкам и, наконец, тихое угасание переданы как вокальной строчкой, так и изобилующим оригинальными звуковыми эффектами оркестровым звучанием. Примечательно, что и здесь самыми яркими оказались не полнозвучные крещендо, а тихий финал, в котором Ольга Бородина укротила свое роскошное меццо до едва уловимого шепота, а оркестр даже на пределе слышимости сохранил насыщенную окраску звука.

Дмитрий Абаулин

http://www.vmdaily.ru/main/index.php

Вечерняя Москва
#77 (24122) от 3 мая 2005 года (вторник)

У ГЕРГИЕВА НЕ ЛЕНЯТСЯ НИ МУЗЫКАНТЫ, НИ ПУБЛИКА
Третий день идет Московский пасхальный фестиваль


Илл.: Виктор СМОЛЬЯНИНОВ

Юрий Лужков скорее с гордостью, чем с ревностью, заявил на открытии в Доме музыки, что название «Московский» сохраняется по инерции: праздник охватил 20 регионов России. Но в Москве, конечно, главное.
Неформальные аншлаги «на Гергиева», несмотря на неплохую, «огородную», погоду, дают понять, что Первопрестольная уже привыкла к празднику, дарованному энергией неуемного руководителя Мариинки. Меломаны то и дело вычисляют, куда бы прорваться дальше.
На открытии в ММДМ главенствовал Рахманинов: «Колокола» и Первая симфония. Когда дирижер так выкладывается, и музыкантам негоже лениться. Хотя к цепкости, к шальной реакции оркестрантов Мариинки трудно привыкнуть.
Преимущество акустики Большого зала консерватории вчера, во второй день, было все же очевидно как на тарелочке.
Один оркестр, один дирижер, одна манера – но в консерваторской святыне и впрямь звуки наполняют все своды. Какая ураганная слаженность струнных! Какие духовые – в ансамблевых фрагментах казалось, что вступает орган! Кроме двух известных симфоний Бетховена – Первой и Третьей, – звучала и диковинка: лирическая сцена «Смерть Клеопатры» Берлиоза. Ольга Бородина, которую Гергиев считает первым меццо мира, преподнесла свои монологи с ожидаемым мастерством, всхлипы умирающей царицы феноменально подхватывались скрипками.
В партере публика стояла по стенкам. Ясно: то же будет здесь в пятницу – Кёльнский камерный хор исполнит «Страсти по Иоанну» Баха. 7-го Ленинградскую симфонию Шостаковича под управлением Гергиева сыграет молодежный оркестр стран – участниц Второй мировой войны. А 8-го в Театре Армии – опера «Война и мир» Прокофьева в постановке Мариинки.
Вечером 9 мая на одну сцену с Гергиевым выйдут скрипач Николай Цнайдер, альтист Юрий Башмет и «Наташа Ростова» – мариинская красавица Анна Нетребко. А днем, в 13.00 – традиционный концерт на Поклонной горе.
Ну и что же тут можно пропустить?!

Наталья ЗИМЯНИНА

http://www.gzt.ru/rub.gzt?rubric=reviu& ... 0000053685

Газета.GZT.RU
03.05.2005

Осыпали сабельными ударами
Симфонии Бетховена на Пасхальном фестивале


Голос Ольги Бородиной в драматической сцене Гектора Берлиоза "Смерть Клеопатры" звучал легко и округло

На второй день Пасхального фестиваля Валерий Гергиев внятно и недвусмысленно обозначил его сквозную тему: Бетховен. Первая и Третья бетховенские симфонии, прослоенные драматической сценой «Смерть Клеопатры» Гектора Берлиоза, составили программу симфонического вечера в Большом зале Московской консерватории.

По поводу Первой симфонии Бетховена поначалу были опасения: слишком близко стоит она к уравновешенным симфоническим моделям. Гергиеву же с его буйным темпераментом и титанически масштабным ощущением формы всегда ближе музыка больших страстей, не чуждая броских оркестровых эффектов. Было очень интересно, как встроится Первая симфония - творение раннего Бетховена - в гергиевский мир крупных плакатных образов и повышенного градуса драматизма. Но дирижер нашел гениальный ключ к трактовке Первой: презрев ухищрения аутентистов, последние тридцать лет пытающихся вписать бунтаря-Бетховена в стройный стилевой контекст Гайдна-Моцарта, маэстро выпятил в Первой ее романтический, юношеский пафос; вытянул на поверхность оркестровой текстуры элементы, предвосхищающие инструментальные открытия зрелого Бетховена, тем самым сблизив Первую с Третьей, «Героической» симфонией.

С первых же тактов главной темы обнаружилось: Гергиев сознательно жертвует структурной ясностью ради слитности и стремительности целого. Мелкие дробные мотивы сливались в единого дыхания фразу; невероятно быстрые темпы - тут оркестр «мариинцев» сумел блеснуть техничностью и точностью игры - сообщали симфонии неудержимый разбег. Крупные, наотмашь, удары смычков сверху вниз словно предвосхищали знаменитые «сабельные удары» из первой, батальной части "Героической" симфонии. Умно и последовательно Гергиев изживал классицизм Первой, вписывая симфонию в эстетику французского романтизма. На память приходили батальные полотна Делакруа и Жерико, портреты наполеоновских маршалов, знаменитая картина «Раненый улан». Казалось бы, этот круг ассоциаций уместней для Третьей симфонии, написанной в эпоху наполеоновских побед и триумфов, - но нет, все эти картины почему-то возникали в голове, пока звучала Первая.

Странно, но исполнение Третьей симфонии подобных мыслей уже не вызывало. Игранная оркестром неоднократно, «Героическая» катилась по накатанной дорожке, отнюдь не блистая свежестью трактовки. Привычно-рутинно грохотала медь, заглушая каскадные ритурнели струнных; смазанные басы в траурном марше второй части существенно повредили общему впечатлению. Тем не менее было слышно, что в трактовке марша Гергиев старается продолжить исполнительские традиции великих русских дирижеров. Несколько невнятным вышел и финал: гигантские вариации со сложнейшим фугато. Временами, впрочем, оркестр звучал идеально: звук у «мариинцев» нынче такой красоты и теплого тембра, что им одним можно наслаждаться. Правда, наслаждение это уже не интеллектуального, а исключительно чувственного свойства.

Между бетховенскими симфониями была вставлена драматическая сцена для меццо-сопрано и оркестра «Смерть Клеопатры», написанная Берлиозом для участия в конкурсе на соискание престижной Римской премии. Премию Берлиоз так и не получил - и понятно, почему. В пьесе слишком много ходульной театральной патетики и уменьшенных септаккордов. Первый же речитатив, начатый Клеопатрой, обнаружил банальность и угловатость мелодического контура. Правда, Ольга Бородина была, бесспорно, хороша и в этой партии: голос ее, слегка посветлевший и полегчавший после исполнения колоратурно-меццовой партии в «Итальянке в Алжире» в Метрополитен-Опера, сохранил медовую золотистость и округлость тембра. «Смерть Клеопатры» недавно была записана ею с Венским филармоническим оркестром под управлением Валерия Гергиева. Возможно, этот факт стал решающей причиной для включения номера в симфоническую бетховенскую программу.

Гюляра Садых-заде

http://izvestia.ru/culture/article1712469

Известия
06.05.05

МОСКВА ПОВЯЗАЛА ГЕРГИЕВСКУЮ ЛЕНТОЧКУ

Пасхальный фестиваль, главное выездное российское мероприятие Валерия Гергиева, уже прошел определенные рубежи. Участники хоровой программы фестиваля провели гала-концерт в зале Чайковского. А сам художественный руководитель завершил вместе с оркестром Мариинского театра первую часть московской симфонической программы и на несколько дней отъехал с концертами за пределы Европейской части России, чтобы вернуться в столицу ближе к победным торжествам.

Количественные показатели - всегда одни из важнейших у Гергиева. Но на этот раз он (а вместе с ним и его фестиваль), пожалуй, переплюнул сам себя. Программа этого года в общей сложности насчитывает больше 90 мероприятий в 19 российских городах. А сам маэстро каким-то образом должен выступить 14 раз за 11 фестивальных дней - и большей частью с собственным многострадальным, хотя и очень профессиональным оркестром. Понятно, что в такой ситуации качество каждого сыгранного ими сочинения - это в том числе и игра случая.

Первым пасхальным залпом стали три программы, в которых Гергиев, в отличие от прошлых лет, обошелся практически без звездных солистов, способных отвлечь на себя внимание. Концерт-открытие, состоявший из приветственных речей и музыки Рахманинова ("Колокола" и Первая симфония), увяз в проблемной акустике Дома музыки, похоронив под оркестровыми массивами и хор, и достойных мариинских солистов. Впрочем, ситуацию с Рахманиновым, который объявлен главным композитором нынешнего фестиваля, Гергиев исправил через пару дней в Большом зале консерватории, вдохновенно сыграв его Третью симфонию. Увы, в том же концерте оказалась какая-то недопеченная и, судя по всему, не слишком интересная маэстро "Богатырская" симфония Бородина, попавшая в победную фестивальную афишу, видимо, из-за своего подходящего названия. По тому же случаю туда попало и прозвучало очень удачно одно из позабытых конъюнктурных сочинений Прокофьева - симфоническая сюита Прокофьева "1941" (ее части называются "В бою", "Ночью" и "За братство народов", а музыка - удивительно хороша).

Самой любопытной и цельной оказалась самая "непатриотичная" программа первых дней, центральное место в которой занимал ранний опус Берлиоза "Смерть Клеопатры". Партию умирающей царицы своим роскошным меццо-сопрано, одинаково знаменитым красотой и равнодушием, спела Ольга Бородина - пока первая солидная гостья, показавшаяся на фестивале. Оркестр, само собой, с лихвой восполнил недостающий певице драматизм. Оправой же Берлиозу служили две симфонии Бетховена - хрестоматийная Третья ("Героическая"), из похоронной медленной части которой Гергиев вылепил впечатляющий монумент, и Первая, совсем еще прозрачная и моцартовская, которая, пожалуй, меньше всего ассоциировалась с его кровожадным дирижерским стилем. Тем не менее сопротивление материала пошло на пользу. И, слушая точный, ясный и упругий оркестр, даже подумала, какой бы лихой барочный дирижер мог выйти при ином стечении обстоятельств из Валерия Гергиева.

Екатерина БИРЮКОВА

http://www.gazeta.ru/2005/05/06/oa_156885.shtml

Газета
06 МАЯ

Аншлаг державности

«Повесть о настоящем человеке» и «Война и мир», израильский скрипач Николай Цнайдер и питерская богиня рока Анна Нетребко – победа будет за нами!
Великая Победа в этом году – событие религиозного накала, хороший повод замолить грехи – как прошлые, так и будущие. И ни один культурный деятель нашей столицы не упустит шанса набрать несколько кармических очков в этой странной гонке. Каждый выпустит что-нибудь победное – будь то коктейль, опера или юмористическая реприза.

Кое-кто любит все совмещать. Вот, например, Дмитрий Бертман, главный режиссер и любимый руководитель «Геликон-oперы», самого скандального московского оперного театра. Как-то раз, обсуждая репертуарную политику его театра, его спросили: «А может, "Севильского цирюльника"? А может, "Дон Жуана"?» «Да что вы! Кому в наше время нужен "Дон Жуан"!» И поэтому в «Геликоне» ставят старые, забытые, скандальные оперы, заставляющие потом долго говорить о себе, причем так, что качество постановки, в общем довольно скромное, как-то всегда остается в тени.

К шестидесятилетию великой Победы Бертман приготовил изысканное блюдо – «Повесть о настоящем человеке» Прокофьева по роману Бориса Полевого.
Следующим шагом будет, очевидно, постановка оперы «Вампука, дочь африканского царя», живого анекдота, нарицательного для всей той чуши, скуки, длинноты и бреда, который только есть в опере.

Не исключено, что «Повесть о настоящем человеке» – хорошая опера. Прокофьев, в конце концов, лучший русский композитор двадцатого века. Но просто в 1947 году, когда опера была написана, ее жестоко раскритиковал худсовет Кировского театра, потом она недолго шла в шестидесятых в Большом, потом Гергиев поставил ее в концертном исполнении в Мариинке, потом ее записали – но что там на самом деле внутри, среднестатистический меломан представления не имеет. По слухам, которые долгие годы циркулируют в обществе, там есть хор врачей, поющий: «Отрежем, отрежем Мересьеву ногу» (и ответ Мересьева: «Не надо, не надо, я буду летать!»), и ария главного героя, ползущего по авансцене: «По лесу полз, шишечку нашел».
Это именно то, что должен вытащить на свою сцену постановщик «Петра Великого» Андрэ Эрнеста Модеста Гретри.

Причем Бертман еще музычку подредактировал, вставил туда куски из кантаты «Александр Невский», бросил на сцене обломок самолета – в общем, 7, 8, 9, 12, 13 и 14 мая будет интересно. Главное ведь, опять будет аншлаг. У него всегда аншлаг, во всех смыслах этого скомпрометированного слова.

Но это тем, кто нашел у себя чувство юмора и готов хоть чуть-чуть похихикать над державностью. Державность без всякого смеха будет в Театре Советской армии – больше Большого, торжественней Государственного Кремлевского дворца. Опера «Война и мир» все того же Прокофьева: четыре часа по хронометражу, еще придется подождать, пока главные меломаны нашей страны займут царскую ложу, охрана и металлоконтроль будут как на ответственном футбольном матче. Мало того, постановщик – Кончаловский, а Наташа Ростова – Анна Нетребко, лучшее на сегодняшний день сопрано страны, не так часто появляющаяся в наших широтах.

Это та опера, на которой Владимир Владимирович впервые продемонстрировал изумленной публике свою изысканную меломанию. Это тот спектакль, на котором он четыре часа безжалостно мучил Тони Блэра в Санкт-Петербурге. Это тот спектакль, из-за которого, очевидно, наш самый державный кинорежиссер и художественный руководитель ругательски ругает новую постановку Някрошюса в Большом театре – «Детей Розенталя», потому что братец ставит державную оперу, а Никите Сергеичу не дают.
Ну и самое главное событие состоится девятого числа: гала-концерт Пасхального фестиваля в Большом зале консерватории.

Во всем этом слышатся не то медные трубы сводного оркестра военкомата, не то жужжание бормашины. Гала-концерт фестиваля – сам по себе трудный жанр, с речами, помпой и «облегченной» для публики, а на самом деле гиперответственной и тяжеловесной для исполнителя. Играть общеизвестные и общедоступные вещи гораздо труднее, чем отыскивать «забытые» (нередко вполне заслуженно) шедевры.

Победный гала-концерт Пасхального фестиваля, посвященного Дню Победы, – мероприятие для людей с очень крепкими нервами, ангельским терпением и нечеловеческим оптимизмом. Но они будут вознаграждены: программа будет самая сладкая: Чайковский в исполнении скрипача Цнайдера и альтиста Башмета, «Картинки с выставки» Мусоргского в транскрипции Равеля и ария Джульетты из оперы Гуно «Ромео и Джульетта» в исполнении божественной Анны Нетребко.

Телевизионщики будут вести прямую трансляцию, так что концерт хотя бы не задержат. Зато и приходить надо будет сильно заранее.

Тот редкий случай, когда телевизор может быть разумной альтернативой.


Текст: Семен Кваша Фото: losangelesopera.com

http://mk.ru/numbers/1624/article53472.htm

Московский Комсомолец
от 11.05.2005

Осторожно, Бетховен!
Победа и Пасха в одном поцелуе



Сегодня завершает свой марафон IV Пасхальный фестиваль, каждое проведение которого отличается какой-либо особенностью. На этот раз он совпал с празднованием 60-летия Победы в Великой Отечественной войне, а потому его программа носила ярко выраженный патриотический характер. Однако некоторые музыкальные события вызвали разочарование: Валерий Гергиев и оркестр Мариинского театра, успевшие приучить московскую публику к чрезвычайно высокому уровню исполнения, продемонстрировали, что “и на старуху бывает проруха”.

Почему в Москве фестиваль проводят питерские музыканты? Почему худрук фестиваля именно Валерий Гергиев? Нужно ли на празднике православной Пасхи играть нерусскую музыку? Сейчас подобные вопросы кажутся наивными и нелепыми. За три года московский Пасхальный фестиваль обрел статус федерального, получил в этом году неплохой по российским меркам бюджет в 62 миллиона рублей. Но подобный марафон имеет и свои отрицательные стороны.
Как обычно, маэстро Гергиев поставил перед собой амбициозные задачи. Например, сыграть все три симфонии Рахманинова. Что он сделал: Первую и Третью в Москве, Вторую — в провинции. Еще более амбициозный посыл — сыграть пять из девяти симфоний Бетховена, включая грандиозную Девятую. Казалось бы, ничего в этом опасного нет. Если не вспомнить, что, во-первых, Мариинский оркестр не симфонический, а оперный. Во-вторых, Гергиев не принадлежит к числу признанных мастеров интерпретации Бетховена. В-третьих, все вкупе: Рахманинов плюс Бетховен плюс вся остальная программа фестиваля — это много партитур, которые надо выучить и отрепетировать. То, что отрепетировать времени не хватило, было очевидно от концерта к концерту. Нынешний фестиваль впервые за последние годы показал, что и из-под трепетной руки маэстро Гергиева могут вырываться несовершенные звучания. Жаль. Гергиев всегда был “брендом”, гарантирующим качество. Подобная “всеядность” и желание объять необъятное, как видно, ведет к утрате гарантий.
Особенный интерес публики вызвала опера “Война и мир” в постановке Андрея Кончаловского. Этот спектакль, выпущенный на сцене Мариинского театра в 2000 году, обладает главным достоинством: он адекватен величию момента. То есть не суетлив, не претенциозен, не эпатажен, но зато выдержан в традициях “большой” советской оперы. Правда, на сцене Театра Армии не удалось полноценно реализовать все постановочные эффекты. А потому опера была показана в полуконцертном варианте. Но, без потери музыкальных достоинств.
Следуя примеру многих великих дирижеров, маэстро Гергиев создал интернациональный молодежный оркестр, назвав его “Объединенный молодежный оркестр стран — участниц Второй мировой войны”. Пока в нем в основном играют молодые музыканты из регионов бывшего СССР, но кто знает — может быть, со временем в него вольются и представители других стран. В исполнении этого коллектива под управлением мэтра прозвучала Седьмая симфония Шостаковича, без которой сложно представить себе программу, посвященную Великой Победе.
Фестиваль завершает Девятая симфония Бетховена, которая, как известно, призывает мир слиться в поцелуе. А сам фестиваль, который, бог даст, случится и на будущую Пасху, хочется призвать к некоторому самоограничению. Во имя того, чтобы количество не вступало в конфликт с качеством.

Екатерина КРЕТОВА