http://www.freetime-spb.ru/article/25/7268/

FreeТайм
сентябрь 2006

Луна для Дианы Вишневой



Уникальность вечера в том, что звезды, известные всему миру ролями в классических балетах, ставшими эталоном исполнительского искусства, предстанут в произведениях современной хореографии, созданных специально для них. “Специально” – это многого стоит. Одно дело танцевать в балете, придуманном для примы Императорского театра сто лет назад, и другое – для тебя, с учетом твоих особенностей, страстей и пристрастий. Тем более, что в современной хореографии превалируют эмоции, внутренние ощущения, и из этого вырастает пластика, весь хореографический текст.

Одна из наиболее успешных исполнительниц современных текстов – прима Мариинского театра, звезда нью-йоркского Метрополитен-опера, берлинского Штатс-опера и парижского Гранд-опера Диана Вишнева. Для замечательной балерины, прозванной “Божественная”, хореограф Алексей Кононов сочинил “Чувство луны” на музыку немецкого минималиста Франца Хаузера. А для премьера Мариинского театра и Метрополитен-опера Игоря Зеленского хореограф Алла Сигалова поставила “Кончерто-гроссо” на музыку Ф. Генделя. Прима-балерина Большого театра России, парижского Гранд-опера и лондонского Ковент-Гардена Светлана Захарова вместе с Андреем Меркурьевым исполнит “Средний дуэт” в хореографии Алексея Ратманского.

В основе балета Алексея Кононова философский трактат Василия Розанова “Люди лунного света”. Кононов сам “заболел” тем, о чем поведал Розанов – о людях, снедаемых сексуальными проблемами, проблемами, связанными с подсознанием, с детством, – и “заразил” этим Диану Вишневу. Иначе быть не могло. “Диана изначально была предназначена для современной хореографии, – убежден Кононов. – Классический балет построен на незыблемых канонах. У нас не принято привносить в классическую партию свою индивидуальную трактовку, как это делает Диана. Поэтому вокруг ее исполнения классического репертуара разражаются споры. Но такие люди двигают искусство. И это правда.

“Божественная” при всей своей внешней беззащитности и хрупкости умеет добиться от себя и от других того, чего хочет, никому не давая поблажек, – для этого “я слишком максималистка”. Именно ее характер (а не только талант и удача: “Мне в жизни ничего просто так не дается, и ничто с неба не сваливается”, – с легкой грустью призналась прима) помог балерине стать той самой “Божественной Дианой”.

Елена Боброва

TimeOut Петербург
№19(100)
8-21 сентября 2006

Белая сотня.
Список лучших открытий, мест и главных имен конца лета и начала осени.

Екатерина Кондаурова
Балерина

Прошлым летом, перед гастролями в Лондоне, когда английская столица ожидала приезд одновременно Мариинского и Большого театров, была устроена фотосессия по случаю. Позировали: от Лондона - мэр Кен Ливингстон, от Большого театра - Николай Цискаридзе, а от Мариинского - Екатерина Кондаурова. В легендах мариинских балерин такое бывает - не сразу узнанная судьба, не сразу пришедшая удача. Кондаурова пять лет назад выпускалась из Вагановской школы как характерная танцовщица - ей предлагалась во владение вся испанщина русского балета. Это почетный удел, но по балетным меркам все же чуть второстепенный - заведомо не главные роли. С той плотной и чуть обидной дорожки Кондаурову столкнул Форсайт. Он запомнил ее в маленькой партии в «Пахите», и когда его ассистенты приехали в Мариинский разучивать его балеты, велел найти ту девушку из кордебалета. Вторая главная партия в кибер-панковском In the middle somewhat elevated стала взлетом в карьере Кондауровой. Сегодня она танцует ее чуть не лучше всех в мире, и бешеный успех в Париже и Лондоне - тому свидетельство. Статус балерины в театре - все еще корифейка. Ее Зарема отмечена в этом году прихотливым жюри «Бенуа де ла данс». Ее Мирта аккуратна и смертоносна одновременно. А впервые показанная в июле Мачеха из «Золушки» Ратманского - игривая и эксцентричная, неотразимая женщина-вамп - напрочь затмила всех остальных героев истории. И в каждой роли Кондауровой - та гибкость стали, что мгновенно оценил Форсайт.

Дарья Васнецова
Балерина

Балерине Дарье Васнецовой - 19. Школа закончена год назад. В АРБ училась у Татьяны Удаленковой, в Мариинском занимается с Габриэлой Комлевой. Весь первый сезон прошел в неминуемом для дебютанток кордебалете - и в неожиданных влетах в значимые партии. Феей Смелости в «Спящей» ее назначили за пять дней до спектакля; Марией в «Бахчисарайском фонтане» - за четыре. Кажется, что театр испытывает Васнецову на стрессоустойчивость и технически-актерскую прочность. И каждый раз - и в воздушной жизельной «двойке», и в чуть застывающей, переходящей от одной галантной позы к другой Принцессе Флорине, и в бахчисарайском плакательном плену - Васнецова испытание выдерживает.

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=7892

Город №32
от 11-09-2006

Зеленский и Ко

16 и 17 сентября в Петербурге пройдет концерт балетных звезд, служащих сейчас или служивших в прошлом в Мариинском театре. Концерт пройдет на сцене БДТ -- здесь привечают балет. Главный герой афиши Игорь Зеленский, в "группе поддержки" Диана Вишнева, Светлана Захарова, Игорь Колб, Андрей Меркурьев.

Официального повода для концерта никакого. Неофициальных можно придумать несколько -- и у самого Зеленского, и у других участников. Зеленский с этого сезона, кроме танцевальной карьеры, занят в должности директора Новосибирского балета. Пока это не означает завершения артистической деятельности (хотя официальный срок балетной службы на излете, ее действительный финал еще не близок). Впрочем, артист не слишком увлекается количеством "оттанцованных" театров, и его гастрольный график нельзя назвать чрезмерно перегруженным -- большая редкость для звезды такого уровня и востребованности. Новообретенный статус директора ничем не противоречит сценическому имиджу танцовщика. Главный классический герой Мариинского балета -- один из немногих, во всяком случае, в петербургском балете, чьи принцы выглядят королями и решают далеко не юношеские проблемы. У Зеленского искусство балета перестало быть только ярко-зеленым, здесь случаются пустынные бури, опадают осенние листья и сковывает землю зимний мороз.
Спрос на Диану Вишневу можно назвать ажиотажным: она танцует в невероятном количестве театров, ее репертуар, пожалуй, один из самых обширных, она умудряется не перепутать по нескольку редакций балетов одного названия. Правда, в Америке, Париже и Берлине ей работается проще, чем в родной Мариинке или даже Москве. Во всяком случае возможность расширять репертуар по собственному усмотрению здесь у балерины ограничена, и концерты "на стороне" -- своеобразная компенсация.
Игорь Колб -- последние сезоны почти постоянный партнер Вишневой в Мариинке. В театре он в основном числится на лирическом амплуа, но, похоже, потребность выйти за эти ограничители все более настоятельна. Практически все исполняемое Колбом в концертных программах -- из неакадемического репертуара, и репертуара этого уже достаточно для собственного сольного вечера. Хотя получить его в Мариинке шансов немного.
Еще два участника -- бывшие мариинцы. Светлана Захарова перешла в Москву несколько лет назад, сразу получила все земные радости, отпускаемые по административной разнарядке -- звание, статус в театре (с премьерами и рекламой на гастролях) и прочее. Причем Большой театр настолько ценит приобретенную звезду, что особой необходимости в дополнительных контрактах у Захаровой нет, она могла бы себе позволить обойтись "прожиточным минимумом", положенным по рангу международной звезды. Балерина и у себя дома может танцевать практически все. Но в Петербург Захарову все же тянет.
Ее партнер Андрей Меркурьев -- солист Большого только с этого сезона. Он вообще на редкость удобный партнер, за что его и ценят балерины разного ранга. Не став выдающимся классиком, Меркурьев тем не менее заработал заметное место в балетной среде, особенно в репертуаре современном и характерном -- это тот случай, когда не слишком приспособленный для академического репертуара артист находит себя в менее строгих танцевальных рамках. Что же касается работоспособности и продуманности сценического и жизненного поведения, -- то тут у танцовщика соперников немного.
Собрав такую команду, можно долго и счастливо гастролировать по миру. Но программа заявлена далеко не расхожая. Звезды танцуют исключительно современные постановки, самой старшей из них менее десяти лет от роду, она же -- в ранге шлягера: "Средний дуэт" Алексея Ратманского (Захарова -- Меркурьев). Правда, идет без антуража -- только дуэт в чистом виде, а ангелы добра и зла и прочие "адам-ева" отсутствуют. Зеленский исполняет номер Аллы Сигаловой, который был показан на его весеннем бенефисе, -- нечто вроде вариации на тему "Жизнь артиста". "Чувство луны" Алексея Кононова менее чем двухлетней давности, его если и спасает, то лишь исполнение Вишневой и Колба. Вообще же программа "возрастного" настроения: к современной хореографии классические танцовщики обычно стремятся, когда им становится тесно в классике или академическая строгость оказывается недостижима.
А те, кого все же не привлекают слишком новые постановки, могут увидеть Зеленского и Вишневу 15 сентября на родной сцене, в спектакле Мариинки "Шехеразада". Тоже новодел (возобновление балета Фокина Андрисом Лиепой не претендует на достоверность), но с исторической маркой.

Ирина Губская

http://vedomosti.sfo.ru/articles/?article=21903

Ведомости Новосибирск
№818 от 08.09.06

<...>
А немногим ранее — 2 октября — впервые на новосибирской сцене выступит на своем творческом вечере солист Мариинского театра, заслуженный артист России и один из ведущих мировых танцовщиков Игорь Зеленский. Зрители увидят три балетные постановки: «Аполлон Мусагет» И. Стравинского, «Кончерто Гроссо» Г. Генделя и «Шехерезада» Н. Римского-Корсакова. Игорь Зеленский приступает к работе в новосибирском театре как артистический директор и как танцовщик.
<...>

http://www.pressa.spb.ru/newspapers/nevrem/arts/nevrem-1927-art-20.html
Ирина ГУБСКАЯ, Невское время No 46 (1927) 16 июня 1999 г.

После спектакля

Жизель. Вечное возвращение Сегодня в Мариинский балет все чаще приходят "на исполнительниц". На давно знакомых спектаклях бывают несколько раз подряд. Выступления Ульяны Лопаткиной или Дианы Вишневой собирают публику, как на премьеру. Дебюты в новых партиях обеспечивают аншлаги.

Наконец состоялось балетное событие, которого ожидали так же, как несколько лет назад - дебюта Ульяны Лопаткиной в "Лебедином". Диана Вишнева станцевала Жизель на сцене Мариинского театра.

Этот спектакль ждали не один сезон, дебют Вишневой неоднократно заявлялся в афишах, но в последний момент происходила замена. Круг партий балерины тем временем постепенно замыкался на своеобразном повторении тем Кармен и Китри, и роль Жизели, уже исполняемая в гастрольных спектаклях, казалась выходом из него.

Диана Вишнева придала фантастическому балету романтической эпохи черты классического драмбалета западной исполнительской традиции, стремясь сделать бесспорно обоснованным каждое танцевальное движение, естественным и логичным - каждый жест. Юная девочка была воздушно счастлива, танец был способом выплеснуть радость существования. Но все же она с самого начала несла в себе суть вилисы, поэтому никакого внимания не обратила на рассказ матери об умерших от танца девушках. Эта Жизель словно знакома с мирами Кастанеды, поэтому и эпизод уставшей и схватившейся за сердце девушки больше похож на момент перед переходом в иной мир, уже видимый взглядом вилисы, от порога которого с трудом можно отойти усилием воли.

Чужой для Жизели мир - мир Батильды и светского Альберта. Замешательство и недоумение от его танца становится первым моментом осознания обмана. Далее - словно подтверждение (не привычное восхищение) при виде платья Батильды. Два мира встретились вполне дружественно, но подаренная Жизели Батильдой драгоценная цепь стала знаком зависимости. Вдруг возникшая тема вилис прозвучала как предрассветный колокол, возвращающий каждого на свое место. И Жизель, и Альберт (Фарух Рузиматов) совершенно искренне не испытывали потрясения от раскрывшегося обмана. Этот момент был предрешен заранее, и не становился для них окончанием истории.

В этом спектакле, где имя Дианы Вишневой вполне может быть добавлено к авторам либретто, - настолько он отличается от привычного, ненужным оказался классический дуэт на деревенском празднике (к тому же исполненный усыпляюще пресно). Лишней стала сцена сумасшествия, клинически точная картина - но, пожалуй, не того вида нарушения психического здоровья. В первом действии героиня Дианы Вишневой осталась на полпути от Лизы "Тщетной предосторожности" (типаж субретки) к элитарности блоковской Незнакомки и оказалась своеобразной до неузнаваемости.

Более привычной была трактовка второго акта, хотя и в нем балерина сумела найти свое - "человеческое, слишком человеческое". Первое появление Жизели создавало иллюзию живой, которая вырвалась на свободу из могилы. Пришедший на кладбище Альберт не удивлен появлению Жизели, словно покаянно прислушивается к уже знакомым словам: "Я пришла к тебе против своей воли..."

Как в первом акте танец Жизели был только для ее возлюбленного, так во втором только для него ее смерть. Для Альберта царство могил мало чем отличается от солнечного мира первого акта - ведь не удивляет нас чередование дня и ночи. Танец Жизели - плач по жизни, заломленные руки, отчаяние без борьбы и неокончательность истории, отмеченной печатью вечного возвращения.

Последнее усилие Альберта - необязательное стремление не отпустить Жизель в могилу, повторяет жест, которым в первом действии переодетый граф не давал крестьянке скрыться от него домой. Рассыпанные в финальной диагонали цветы словно обозначили замкнувшийся круг истории. Вероятнее всего, Альберт сходит с ума, и в следующем действии уже Жизель придет к нему на могилу, и все начнется сначала.

Что касается остального ансамбля спектакля, то он существовал отчасти в привычном режиме - с деловой Миртой, танцующей жесткой "скороговоркой" (Эльвира Тарасова), усталым, словно после рабочего дня, Гансом, несущим на могилу Жизели тот же букет, что пытался подарить ей в начале балета (Николай Годунов). Подруги Жизели и вилисы были схожи нестройностью движений и далекой от абсолютной музыкальностью. Оркестр, как обычно, пытался сгладить это впечатление, дословно следуя за танцем, вплоть до неровностей исполнения. Жизель, осыпая Альберта цветами с дерева, как всегда, оказывалась в венке и с гирляндой, которые вновь исчезали, стоило ей вернуться на сцену. Спектакль, набрав основательную инерцию, практически не меняется от изменения сюжета. Основную линию приходится "вклеивать" в существующий фон. С этим приходится сосуществовать даже в условиях такого неординарного исполнения, как у Дианы Вишневой.

Она кажется человеком, которому по плечу больше, чем сделано. Сегодняшняя Жизель проигрывает в сопоставлении с потрясающими своим совершенством Китри, Джульеттой, баланчинскими партиями. И все же долгое ожидание вознаграждено необычной трактовкой роли и появлением на Мариинской сцене почти не танцевавшей в этом сезоне балерины.

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=7965

Город №34
от 28-09-2006

Балеты по случаю

25 сентября, в день рождения Дмитрия Шостаковича, Мариинский театр показывает три одноактных балета на его музыку.
Столетний юбилей Шостаковича Мариинка отмечает весь год. Ему был посвящен летний фестиваль "Звезды белых ночей". Валерий Гергиев в течение года исполняет по всему миру все симфонии Шостаковича. Летние гастроли в Лондоне и фестиваль в Миккели тоже шли под этой маркой. В общем, программа, если не вдаваться в детали, вполне масштабная (не вполне продуманная, но при характерном для Мариинки размахе такое в расчет не берут). Не удивительно, что ко дню юбилея амбиции театра сдулись.
Почему амбразуру закрывает балет -- неясно (тем более что основной состав в этот день еще на гастролях). Кроме того, и собственно балетов Шостаковича у Мариинки (если не считать проваленного "Золотого века") нет. А те три, которые покажут сейчас, созданы на небалетную музыку.
В Мариинке эту программу составили к предыдущему, 95-летнему юбилею Шостаковича, но репертуарной она не стала -- ее показывают примерно раз в полтора сезона. Постановки собрали из трех театров: "Барышня и хулиган" -- плакатный наив Константина Боярского из Малого оперного, "Клоп" Леонида Якобсона -- одноактный вариант, сочиненный для "Хореографических миниатюр" (первый, двухактный вариант был в Кировском, с другой музыкой), лишь "Ленинградская симфония" Игоря Бельского -- раритет собственно Кировского театра. Правда, первый и особенно последний балет при постановке в 2001-м несколько переоформили.
Сделать из этой программы историческую фишку несложно, в России эти сюжеты понятные и родные, как вещи в бабушкином сундуке, -- и нэпманский "жестокий романс" "Клопа", и любовно-педагогическая повесть "Барышня и хулиган", и патетика "Ленинградской симфонии". Даже в Лондоне программу можно было подать как запоздалый привет из-за "железного занавеса". К тому же теперь у театра есть неплохая новинка на музыку Шостаковича -- "Шинель", которая могла бы составить недостающий контрастный фон.
В исполнительских составах театр никак не решит, на что делать ставку: привлечь именами, точным соответствием роли или выдвинуть молодежь. В истории с этими балетами связаны ныне легендарные имена. Сегодня в них даже кордебалетные артисты могут вдруг оказаться лучше звезд. Из тех, кто удачно вписывается в трилогию, в этот раз будут: в роли Хулигана Илья Кузнецов, в "Клопе" -- Яна Серебрякова, а в "Ленинградской симфонии" первый раз в сезоне выйдет Ульяна Лопаткина. Ее партнер -- Игорь Колб, упорно перебирающийся на территорию героического амплуа -- и кажется, не безуспешно.
А 30 сентября покажут "Лебединое озеро" с Ульяной Лопаткиной. Здесь все понятно -- меньше, чем шедевр, ожидать не приходится.

Ирина Губская

http://www.ng.ru/culture/2006-09-26/8_season.html


Независимая газета
26.09.2006

Нечаянный сезон
Мариинский театр пока не закрывается на ремонт


Валерий Гергиев устал сам и вымотал труппу бесконечными гастролями.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Мариинский театр открыл новый, 224-й сезон. Его главным событием стала выяснившаяся накануне продолжительность: вместо запланированного закрытия на реконструкцию в январе театр работает до середины лета – а дальше видно будет. Наметившаяся было определенность в существовании Мариинки опять улетучилась.

В такой ситуации неудивителен шлейф негатива, заданный неудачными летними гастролями. Открыли сезон заведомым провалом: совместная с нью-йоркской Метрополитен-оперой постановка «Мазепы» уже получила по весне свою долю нелестных американских рецензий. Зато балет консервативен: здесь в начале сезона всегда «Лебединое озеро». Ульяна Лопаткина от «открытий» постепенно устранилась, и с тех пор составы не всегда бесспорны, но показательны. В прошлом году небывалый интерес и бурю эмоций вызвало выступление Дианы Вишневой, а в этом все банально: балерина Виктория Терешкина продвигается театром на положение примы, потому и танцует «Лебединое». Терешкина – балерина не этого спектакля, но особых претензий «по сумме заслуг» не вызывает, хотя танцевала весьма приблизительно, как и ее партнер Андриан Фадеев.

Сюрприз в неделю открытия устроили на сцене БДТ: там звезды Мариинки и Большого танцевали современную хореографию. Обидно, что мариинскую сцену подобные события обходят, ведь даже если не вся эта хореография высокого класса, участие звезд в таком количестве привлекательно само по себе. Тем не менее театр современную хореографию планирует, за что следует благодарить Михаила Шемякина (похоже, по продуктивности он в состоянии обогнать всех деятелей балетного театра России). В прошлом сезоне начали работать над тремя одноактовками: «Метафизика», «Кроткая» и «Весна священная» на музыку соответственно Прокофьева, Рахманинова и Стравинского (надо полагать, композиторам выпала честь спасать этот странный проект). Какая логика объединяет все это в проект под названием «Мегаполис» – загадка постановщиков, соавторов либретто. За движение отвечает Донвена Пандурски, в чьем багаже уже есть шемякинский «Волшебный орех». Работа ей предстоит нелегкая: если главный специалист по созданию неудобств перемещения по сцене в опере – сценограф Цыпин, то в балете – постановщик и сценограф Шемякин. Впрочем, судя по «Ореху», особых хореографических просторов в новом проекте не предвидится. Вопрос: зачем театру еще один заведомо бесперспективный балет? Наверное, затем же, зачем Петербургу нужна скульптура Церетели – трудно отказать уважаемому человеку.

Даже если балет ограничится только этой премьерой, легкой жизни у труппы не предвидится: сезон перегружен гастролями. Их много – непродолжительного пребывания на одном месте, с выматывающими переездами и не слишком разнообразным репертуаром («Лебединые озера» доминируют). Балетная труппа танцует на каком-то автопилоте: не слишком вдаваться в детали хореографических прописей себе позволяют почти все; спотыкаются, перемещаются с усилием, даже сползают в обморок. И теперь, едва открыв сезон, балет рванул восвояси «еще на недельку».

Но гастрольный график изменять уже поздно, как и возвращать тех, кто в ожидании закрытия театра заключил постоянные или гостевые контракты на стороне. (Кстати, считать ли в числе тех, кто иначе строил бы свои индивидуальные зарубежные планы на предстоящий год, если б театр закрылся, Валерия Гергиева?) В основном танцовщики Мариинки отбыли за рубеж. Соригинальничал лишь Игорь Зеленский: он теперь директор балета (и по совместительству премьер) в Новосибирске. И Вагановская академия очень кстати на будущий год не делает выпуска: не будет проблем трудоустройства, если Мариинка хотя бы к следующему сезону надумает закрыться. Академия в будущем году сама разворачивает реконструкционные работы, так что на обещанную возможность заниматься и репетировать в ее классах Мариинскому балету рассчитывать не придется.

В образовавшееся «дополнительное время» предполагаются дополнительные планы. Пока сообщают только про «Любовь к трем апельсинам» Прокофьева в марте (и здесь был Шемякин: именно на «Апельсины» Гергиев несколько лет назад пригласил художника, который в ответ предложил «Щелкунчика», – как повезло опере, как не повезло балету). «Апельсины» ставит режиссер Ален Маратра, который произвел в театре впечатление постановкой «Путешествия в Реймс». Предполагается «Электра» Рихарда Штрауса и «Бенвенуто Челлини» Гектора Берлиоза (неясно только, в раннем, двухактном, или позднем – четырехактном варианте).

Что касается привычных и обязательных фестивалей, то у «Звезд белых ночей» шанс есть. Хотя бы потому, что он начнется в середине мая и организовать его есть время.

Ирина Губская

http://www.kommersant.ru/region/spb/pag ... section=34

КОММЕРСАНТЪ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
№180 от 27.09.2006, СР

Вышел из комы
// Дмитрий Шостакович в Мариинском театре

В Мариинском театре 100-летие Дмитрия Шостаковича отметили силами балетной труппы. Рассказывает ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО.

В деле празднования юбилея музыкального гения ХХ века балету труднее всего. Показать "что-нибудь" -- неприлично. А выбрать из балетной "шостаковианы" спектакль, в котором бы пластическое воплощение было более или менее равноценно музыке, -- целая проблема. Мариинский театр, решая эту задачу, так и не рискнул показать в юбилейный вечер свою последнюю премьеру -- "Золотой век", обруганный на лондонских гастролях. Так что в юбилейный вечер показали три балета 1960-х годов на музыку Шостаковича: "Барышня и хулиган", "Клоп", "Ленинградская симфония".
Спектакли разительно отличаются друг от друга. "Барышня и хулиган" балетмейстера Константина Боярского благонравно и чинно повествует о духовном преображении трудного подростка под влиянием великой силы любви. "Клоп" Леонида Якобсона -- издевательская пластическая сатира на советский строй, замаскированная под ретро 1920-х. "Ленинградская симфония" Игоря Бельского -- хореографический манифест шестидесятников. Однако, похоже, сегодняшние артисты об этих историко-танцевальных нюансах даже не подозревают.
Увертюру к "Барышне и хулигану" дирижер Туган Сохиев наполнил эпической мощью и глобальным трагизмом. На сцене же царила идиллическая безмятежность. Порхали ли белой стайкой девочки-припевочки в пышных юбочках, демонстрировали ли черные колготки и рискованные мини в танго чуждые классовые элементы, пускался ли во все тяжкие Хулиган (сочное фактурное исполнение Ильи Кузнецова), трепетно дрожала ли Барышня (Дарья Сухорукова) -- ничто не портило общего "правильного" впечатления. Вот "хорошие", вот "плохие". А вот плоды перевоспитания: на смену гротескным "козлам" -- движение из обихода ансамблей народного танца -- пришли академические jete en tournant исправившегося Хулигана. Пресную уже при рождении хореографию танцовщики даже не попытались хоть как-то сдобрить приправами собственного отношения к авторскому тексту.
"Клопу" (а это одно из немногих обращений балета к Маяковскому) не повезло еще больше. Художественное потрясение своего времени, смелый и провокационный спектакль официальные идеологи от культуры проморгали. Не разглядели едкой издевки хореографа над страной победившей революции, сразу же возвели в ранг советской сатирической классики. Сегодня якобсоновское "битье наотмашь" превратилось в нежное похлопывание по щекам.
Но, к счастью, главная мифологема театра -- "Ленинградская симфония" -- развенчанию не подверглась. Более того. После нескольких лет искусственного поддержания жизни, когда юношеский шедевр Игоря Бельского давали к праздничным военным датам, не особо заботясь об актерском ансамбле (что было просто преступлением по отношению к первым исполнителям -- Юрию Соловьеву, Алле Сизовой и Габриэле Комлевой), балет вышел из комы. Случилось это благодаря Ульяне Лопаткиной и Игорю Колбу. Внуки поколения победителей станцевали суровую и лаконичную хореографию 45-летней давности строго, предельно тактично, с пронзительным сопереживанием и поразительно современно. Музыка Шостаковича будто вела исполнителей. Вот в такие моменты понимаешь -- не надо юбилейных речей, концертов и банкетов. Достаточно открытых нот.

http://www.nv.vspb.ru/cgi-bin/pl/nv.pl?art=253825422

Невское время
/ 06.10.2006 /

МАРИИНКА ПОКАЗАЛА "МУЗЕЙ ШОСТАКОВИЧА"

Афиши, зазывавшие зрителя танцем Ульяны Лопаткиной, не обманули

В день 100-летия Дмитрия Шостаковича в Мариинском театре показали вечер балетов на музыку композитора: "Барышня и хулиган" Боярского, "Клоп" Якобсона и "Ленинградская симфония" Бельского. Афиши зазывали зрителей участием Ульяны Лопаткиной - и не обманули. Ульяна танцевала в не слишком "звездной" "Ленинградской симфонии", где не так много сложного танца, чтобы блеснуть техникой, но вдоволь драматизма, чтобы глубиной образа заставить зрителей ощутить сопереживание.
Программа балетов Шостаковича была подготовлена в театре еще летом, накануне гастролей в Лондоне. Тогда труппа вспомнила "хореографическую новеллу" "Барышня и хулиган", которая после премьеры 1962 года и популярности во времена увлечения подчеркнутой литературностью в балете лишь в 2001-м была возобновлена в Мариинском и с тех пор очень редко появлялась в репертуаре. Подрепетировали "Ленинградскую симфонию", поставленную в 1961-м, которая как яркий образец отечественного балетного симфонизма, гимн героическим защитникам Ленинграда и реквием павшим включается иногда в программы вечеров балета к военным датам. Тогда же летом срочно (за месяц) возобновили якобсоновского "Клопа".
Программу возили на гастроли - знакомили западного зрителя с балетным воплощением музыки Шостаковича. И действительно, подборка познавательна как музейный экспонат истории советского балета 60-70-х годов. Современному зрителю, воспитанному совершенно иной эстетической концепцией искусства, посмотреть эти балеты - все равно что сходить в музей и взглянуть на шедевры прошлого. Согласитесь, сегодня никому не придет в голову рассказывать историю о перевоспитании любовью хулигана. Сочтут наивным: давно прошло время назидательности в искусстве. И, видя плакатных персонажей "Клопа", зритель начала ХХI века уже не ощущает актуальной едкости сатиры хореографа, а, пожалуй, может лишь умиляться забавным персонажам. Здесь и сейчас этих спектаклей прошли, а своей подчиненностью ситуации, в противовес торжеству танца, спецификой пластики и подчеркнутой литературностью, однозначностью оценок эти балеты слишком привязаны к своему времени.
Несомненно, такие спектакли нужны, важны как школа актерского мастерства (не случайно же редкий экзамен по актерскому мастерству в Академии русского балета имени А.Я. Вагановой не обходится без пары-тройки Хулиганов, Присыпкиных и Зой Березкиных). И дорогого стоит посмотреть до мелочей продуманную и прочувствованную работу Ильи Кузнецова над образом Хулигана - работу необыкновенно выразительного артиста-интеллектуала, который, не скрывая при первом появлении в спектакле легкой иронии по отношению к персонажу, да и к самой ситуации, вынесенной в балет, заставляет поверить в искренность своего героя. И конечно, когда "Ленинградскую симфонию" танцует Ульяна Лопаткина, с ее проникновенностью и искренним образом вселенской любви и скорби, не ощущается анахроничности балета.
Обидно, что в юбилейной программе оказались только исторические балеты. Хотелось бы еще раз увидеть поставленную весной к фестивалю "Мариинский" на музыку Шостаковича "Шинель" американца Ноа Д. Гелбера, которая прозвучала вполне в гоголевском духе - нашлось в ней место и фантасмагории, и трагедии. Хотелось бы и новых хореографических воплощений гениальной музыки. Так уж распорядилась история, что композитор, так не любивший "драматизированную пантомиму" в балете, творил во времена засилья драмбалета, когда верхом совершенства были масштабные полотна с персонажами колхозниками или рабочими, расхаживавшими по сцене с книжечками, разговаривавшими жестами... К сожалению, подобное же зрелище получилось и из премьеры прошлого сезона - "Золотого века". А между тем музыка Шостаковича так "танцевальна"! И когда же она дождется своего нового часа в Мариинском?

Ольга МАКАРОВА

http://www.mn.ru/issue.php?2006-37-75

Московские новости
№37 за 2006 год (29.09.2006)

Выбор Дианы



Еще не померк отблеск мощного "звездопада", только что случившегося в Большом театре в честь шестидесятилетнего юбилея народного артиста России Бориса Акимова, как на прославленную сцену 4 октября в балете Адана "Жизель" (в редакции Ю. Григоровича) выйдет еще одна именитая гостья - Диана Вишнева. Быть может, самая любимая москвичами питерская балерина рядом с самой почитаемой - Ульяной Лопаткиной.

В столице к Вишневой особое отношение, еще с тех пор, как она десять лет назад как вихрь ворвалась на сцену Большого театра в "Дон-Кихоте" Минкуса в образе шаловливой, лукавой, по-юношески дерзкой Китри, отважно сражающейся за свою любовь. Вчерашняя выпускница Вагановского училища, по сути "беби-балерина", безоговорочно покорила Первопрестольную не только отличной техникой, но и артистизмом. Вишневу даже называют самой "московской" из петербургских балерин, сочетающей виртуозное мастерство с яркой эмоциональностью.

Редкие в напряженной жизни международной звезды "залеты" в Москву - всегда событие для поклонников балета (да и не только для них). Последний имел место в апреле нынешнего года, когда Диана впервые вышла на сцену Большого театра в "Лебедином озере" Чайковского в паре с дебютировавшим в партии Зигфрида Денисом Матвиенко.

Предстоящая "Жизель" - также московский дебют Вишневой в одной из ее самых любимых (по собственному признанию балерины) партий, в которой она - приглашенная солистка - выступала в Японии, в Нью-Йорке на сцене Метрополитен-опера, в Берлинской опере (чаще всего с Владимиром Малаховым). Именно Жизель, а не Китри или какую-либо другую роль (более близкую ее неукротимому темпераменту), выбрала год назад Диана для своего бенефиса по случаю десятилетия творческой деятельности. И убедила, что поступила верно, даже тех, кто считал, что партия обманутой скромной пейзаночки - не самый выигрышный материал для творческого вечера. Теперь с ее Жизелью познакомятся москвичи. Партию Альберта исполнит солист Большого театра Александр Волчков.

Алла Михалева

http://www.spb.timeout.ru/text/display/38720/

TimeOut Петербург

Гастроли Балета Прельжокажа: "Времена года"



Три года назад против приезда театра Анжелена Прельжокажа в Москву протестовали озабоченные православные: в "Благовещении" роль Aрхангела Гавриила была отдана балерине, и фундаменталисты подозревали, что на сцене между двумя женщинами может произойти что-то нехорошее. Но ангел сделал несколько па, целомудренно чмокнул Марию в живот и растворился в пространстве. Однако сказать, что публике не обеспечили обещанного скандала, нельзя: в "Весне священной", которая шла в тот же вечер, танцовщицы демонстративно снимали трусы и укладывались на зеленые пригорки; мужчины трудились над ними яростно, в соответствии с музыкой. Да, Прельжокаж это любит: чтобы народ выходил со спектакля и сообщал знакомым: представляешь, а вот этот!.. Вот этот в Парижской Опере восемь лет назад поставил "Казанову", в котором героиня вдумчиво листала справочник по венерическим заболеваниям. Но родившийся в Париже албанец свою мировую славу, свой театр в Эксан-Прованс и свой орден Почетного легиона получил все-таки не за эпатаж. Ну или не только за него - что докажет именно спектакль "Времена года".

Прельжокаж невежлив с музыкой (он кромсает партитуры, устраивает незапланированные паузы) - и при этом удивительно музыкален. За это его и любят во всем мире, а еще - за потрясающие "картинки".

Он умеет выбирать художников. И он умеет вплавлять танцы в сценический пейзаж. В "Парк", сделанный им двенадцать лет назад для Парижской Оперы, он позвал Тьерри Лепру, и там расцвел Версаль: дамы и кавалеры в нижнем белье резвились среди геометрических кустарников. А для постановки "Времен года" был приглашен Фабрис Ибер.

Сияние пляжа, торжество снега, полоски первой травы. Вместе с солнцем и луной над сценой повисли и части одежды, и стул, и что-то вроде подушки. Отмечая перемену сезонов, они перемещаются в воздухе - и еще меняется свет, то желтый, то синий, то ослепительно белый. Быть может, эти висящие в небе штуки - знаки зодиака: кто-то родился, например, под знаком дамского корсета. Или мобили-погремушки, подвешенные кем-то сверху, чтобы успокоить яростно прыгающую человеческую толпу. Но что бы это ни было - при переменах знаков люди не меняются.

Нет, конечно, переход от весны к лету срифмован с преображением балерины (вот только что скакала в трусах и майке, тут появляется в вызывающем черном купальнике и водружается на "шпильки"), но вся маленькая толпа по-прежнему моторна. И какие-то важные вещи - как дуэт, в котором танцовщик все старается ровненько уложить партнершу на сцену, ласково вытянуть ей ноги и притулиться сверху, а женщина сбрасывает его, работая конечностями, как вентилятор, и тает в руках только тогда, когда он становится жестким и жестоким, - все это происходит без внимания к движению светил. В начале спектакля по сцене пройдет пара инопланетян в прозрачных скафандрах, в финале обнимется пара гигантских ежей, - мир прекрасен и без не замечающего его человечества, говорит Прельжокаж. Но оно тоже может стать нескучной частью пейзажа.


Анна Гордеева
20 сентября 2006