http://medved-magazine.ru/?mode=articles&sid=11«Медведь», апрель 2009, №4
Светлана Иванова
ПримаЕсть балерины, а есть Лопаткина. Есть Мариинка, а есть Лопаткина. Есть, в конце концов, в целом искусство современного балета, хореография, восторженные поклонники, данс-фестивали, борьба классиков и модернистов — а есть Лопаткина. И объяснить, почему она всегда отдельно, особняком, совершенно невозможно.
Авангард и классика Ульяна, у вас нет ощущения, что классический балет умирает? — Я считаю, что нет. Он просто меняет свои формы. Да, сегодня балетная классика не настолько популярна. Но ценителей и людей с утонченным вкусом всегда было не очень много — не больше пятидесяти процентов.
Вы оптимистка. Я знаю, какие рейтинги у телеканалов, и культура там далеко не на первом месте. — Это не значит, что классическое искусство умирает, нельзя сказать, что умные, глубокие люди вырождаются и все так безнадежно. Я предпочитаю догадываться о том, что у каждого человека есть шанс на глубину, на что-то настоящее, что-то замечательное. Давайте посмотрим друг на друга не впопыхах.
Сколько людей, которые приходят на ваши спектакли, понимает балет: три? десять? пятьдесят человек в зале? — Я не знаю точно, сколько. Даже многие балетные танцовщики не всегда понимают балет в полной мере. Это сложно. Для меня важно, чтобы зритель, пришедший на мой спектакль, почувствовал эмоцию, красоту или что-то, что нельзя объяснить словами. Если несколько минут моего танца вызовут у кого-то ком в горле — мне этого будет более чем достаточно, чтобы понять, зачем я всю жизнь так тружусь.
Вы сами давно испытывали сильные эмоции на балетном спектакле? — На одном из своих творческих вечеров Диана Вишнева танцевала современный балет польского хореографа только для двоих: мужчины и женщины (
по-видимому, «LES BRAS DE MER» Петра Зуски - A.). Ничего чрезвычайно техничного, вызывающего восторг у публики и мысли «я так точно никогда не смогу». Но в тот вечер я вышла из зала еще в темноте, до финальных аплодисментов, чтобы никто не видел, в каком состоянии я оказалась. Давно я так не плакала на спектакле. До сих пор не могу об этом спокойно говорить. В этом балете была какая-то безнадежность в поисках человеком абсолютного счастья и при этом полное сознание того, что без страданий эта жизнь не будет такой полной. Почему-то жизнь должна иметь страдание, чтобы быть прекрасной.
Чем отличается современная хореография от классической? — За что я люблю современный балет, так это за то, что там рамки раздвинуты очень сильно по сравнению с классическим. Каноны красоты зажимают естественную эмоцию, и выразить глубину чувств в определенных сочетаниях движений в классическом балете гораздо сложнее, чем в овременной хореографии. За это я ее ценю, люблю и тянусь к ней. Когда у тебя внутри скалы раздвигаются, океан бушует, в классическом балете в этот момент ты зачастую можешь только ногу назад поднять, одну руку в сторону, другую наверх и маленький поворот головы — все!!! Поэтому я хочу современной хореографии больше, но не всякой и не всей сразу.
В марте была постановка Бориса Эйфмана «Онегин. Онлайн», где события происходят в 90-е годы и Татьяна выходит замуж за олигарха. Как вы относитесь к его балетной трилогии «Анна Каренина», «Чайка», «Онегин»? На ваш взгляд, это искусство или издевательство над классикой? — Я знаю, что она готовилась, но не смотрела. Смотрела «Анну Каренину» — это один из последних хитов Бориса Яковлевича, который вызывает интерес как в России, так и за рубежом. Это лучшее его произведение. «Онегина» я не видела и не могу судить. Сейчас часто используются шедевры классической литературы для новых трактовок. Даже балет «Лебединое озеро» каждый трактует как хочет. Всем нравится переставлять и переделывать, трактовать по-современному. Есть удачные эксперименты, но есть и неудачные.
Какая была самая безобразная? — Самых безобразных я не видела, Бог миловал. У меня не хватает времени смотреть абсолютно все премьеры, поэтому я спрашиваю сначала своих коллег или друзей, которые уже посмотрели этот спектакль, стоит идти или нет. Когда они говорят, что мне не понравится, потому что то-то и то-то, я не смотрю. Так я экономлю свои силы. Если мнения разделились, я пойду и посмотрю.
Как вы относитесь к постановке «Бедная Лиза», где драматическая актриса Чулпан Хаматова танцует с солистом Большого театра Андреем Меркурьевым? Не напоминает ли это вам популярные нынче шоу со звездами? — Когда посмотрю «Бедную Лизу», тогда и поговорим. Что же касается разных телешоу, то среди них есть увлекательные. Мне, например, нравится проект «Ледниковый период», который мы с удовольствием смотрели всей семьей. Когда люди что-то преодолевают и у них это получается, меня это вдохновляет.
Почему вы сами не участвуете? — Я никогда не каталась на коньках, но главное — постановка ног в балете и в фигурном катании принципиально отличается. И для меня как для действующей балерины очень важно, в каком состоянии у меня инструмент. Так рисковать я не решилась.
Может, скоро появится шоу «Балет со звездами»? Сколько надо времени, чтобы встать на пуанты? — Встать на пуанты не проблема. Научиться этому можно в течение недели и что-либо простое на пуантах сделать. Другое дело, как это выглядит: линия ноги, линия стопы и сможет ли человек выполнять танцевальные движения в разном сочетании. Потому что на коньках не меняется естественная форма стопы, а на пуантах нужно, чтобы были подготовлены связки, чтобы работали мышцы в стопе и так же нужно выработать способность координировать свои движения на пальцах.
Секс и эротика
Сегодня, наверное, массовый зритель не пойдет в кино или театр, если его не заманить обнаженным телом. Акак обстоят дела в балете? — В балете тоже присутствует обнаженная натура, как женская, так и мужская, в том числе в спектаклях великих современных хореографов. Особенно это характерно для Европы и Америки, где эксплуатация темы секса в искусстве является нормой. Просто на Западе другое отношение к сексу — более открытое, прагматичное, поверхностное и в конечном счете более циничное и примитивное. Сегодня мало кто задумывается о том, что библейские слова «плодитесь и размножайтесь» были посланы людям как благословение любить друг друга.
Где в современном балете находится та грань, за которую вы никогда не переступите: танцевать обнаженной, босой или пройтись по сцене в ластах, как в спектакле Кристиана Шпука? — Обнаженной танцевать точно не буду, потому что считаю это нецелесообразным. Я не вижу ничего плохого в том, чтобы танцевать босиком. Почему-то современные хореографы предпочитают босых балерин. Что касается ласт, то в спектакле Шпука в них ходит мужчина, и выглядит это очень обаятельно.
Поклонниками балета и балерин всегда были сильные мира сего. Всем известен роман будущего царя Николая II с Матильдой Кшесинской, да и советские руководители: Сталин, Берия, Хрущев, Брежнев — были неравнодушны к примам. Часто ли ходят на балет Медведев, Путин, члены правительства? — Ходят, конечно. Полагаю, настолько часто, насколько им позволяет график. Частота, видимо, зависит от возможностей и необходимости.
Вам дарили бриллианты? — Да.
Конкуренция Кто, по-вашему, является символом русского балета: Анна Павлова, Галина Уланова, Майя Плисецкая? — Все они безусловно являются символами балета как в России, так и за ее пределами.
Кто первая среди равных? — Павлова.
Николай Цискаридзе рассказывал, как у него отобрали роль, которую он репетировал несколько месяцев, и отдали артисту, который танцевал гораздо хуже, но умел нравиться начальству. У вас когда-нибудь отбирали роль? — Мне в жизни везло: если спектакль переносился, отменялся или роль отдавали другой балерине, в эту минуту со мной рядом всегда оказывались мудрые люди, которые умели правильно взглянуть на происходящее и помочь мне. И в итоге получалось, что все к лучшему. В моей жизни был случай, когда я еще не была солисткой балета, но мне дали шанс выйти в партии Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». За две недели до моей премьеры ведущая балерина нашего театра забрала этот спектакль себе. И все же моя премьера состоялась, три месяца спустя. Несколько позже меня наградили петербургской театральной премией «Золотой софит» в номинации «Лучшая премьера года», по мнению критики и педагогов Мариинского театра.
Ульяна, кого вы могли бы назвать равной вам по таланту? — Я не ищу сравнений. Предпочитаю заниматься любимым делом.
Вам не свойственно чувство соревновательности? — Соревновательность — это нормальное, здоровое, стимулирующее чувство в балете. Оно возникает, когда смотришь, как танцуют профессионалы: с душой, с самоотдачей, и тогда возникает просто импульс двигаться, трудиться, получается какой-то азарт творческий.
Вы уютно чувствуете себя сегодня? В каком веке и в какой стране вы хотели бы жить? — Меня вполне устраивает время, в котором я живу, потому что я не знаю, какие трудности были в реальности в той или иной эпохе. Единственное, что бы я хотела изменить в Петербурге, — это климат. Добавить немножко итальянского тепла и жизнерадостности. Еще не помешала бы стабильность.
Как экономический кризис затронул балет? — Обычная жизнь не изменилась — у нас как было много работы, так и осталось. Другое дело, что приостановлено обсуждение новых проектов, хотя премьеры как в балете, так и в опере все равно выпускаются. В чем особо ощущается кризис, так это в том, что уходит время. А для танцовщиков время — это песочные часы по сравнению со временем в других профессиях, где возраст и здоровье не имеют такого значения. И если новая работа откладывается на неопределенное будущее, конечно, это вызывает досаду. Просто очень хочется работать, пока ты в силах.
Па-де-де для бабушек Ваша мечта? — Как-то я поехала в Канаду к друзьям, мне нужно было поддерживать форму, и я пришла на урок классического танца в частной школе. Профессиональный танцовщик давал технически очень сложный, хороший урок. Впереди меня стояла беременная женщина на седьмом месяце с огромным животом, а позади — восьмидесятилетняя бабулечка, и вместе со мной они выполняли сложные комбинации. Я так устала после урока, что еле вышла из зала. Мои соседки так же доделали урок до конца. Но больше всего меня поразил случай, рассказанный моими друзьями о бывшей балерине, которая была наполовину парализована и посещала такие уроки в инвалидной коляске. Когда дело доходило до прыжков, она разгонялась на коляске и выписывала на полу траекторию полета. Она жила этим. Мне бы хотелось, чтобы в России появилась подобная возможность заниматься балетом как профессионалам, так и непрофессионалам не только в закрытых театральных учреждениях, где сугубо профессиональная обстановка и действительно нет места для любителей.
У вас бывают депрессии? — Бывают периоды, когда вдруг становится очень многое одновременно трудно. Возможно, это происходит от накапливающейся усталости, когда ловишь себя на мысли, что ни с чем не справляешься, теряешь вдохновение, интерес к профессии, радость от того, что живешь.
И как же вы с этим боретесь? — Когда плохо, нужно в какой-то момент приостановиться, встряхнуться и реально понять, не преувеличена ли степень неприятностей? Нужны тишина, уединение, музыка. Летом — шум волн. Зимой — падающий снег за окном. А самое лучшее, когда рядом появляется человек, пусть даже незнакомый, который переключает тебя на свое мировосприятие, и ты вырываешься из замкнутого круга своих ощущений. Вот это самый лучший способ выхода из кризисной ситуации.
На одном из своих спектаклей вы травмировали ногу, и вам прооперировали стопу. Сейчас вам не больно танцевать? — Операции иногда — это помощь и спасение, зачастую избавление от боли.
Вы когда-нибудь плакали от боли? — Вы меня пожалеть хотите?.. Спасибо. Бывает иногда. Но, хоть балет и называют каторгой в цветах, есть другая сторона. Когда ты в форме, когда ты в работе, когда ты в творчестве — ты находишься в эмоционально-физическом тонусе. Ты счастлив.
А без чего вы не смогли бы жить? — Без любви.
