http://spb.afisha.ru/theatre/play/?id=1295834

«Афиша. Все развлечения Петербурга»
№93 c 22 января по 4 февраля 2007

Раймонда



Раньше я бы на «Раймонду» не пошла. Ни в Мариинку, ни в любой другой театр. И вам бы не советовала. Раньше это меня очень волновало, мне из-за этого было за наш балет совестно. В этом мне виделось яркое подтверждение его интеллектуальной провинциальности. Судите сами: лучшее, что есть в классическом балете, — это хореография Мариуса Петипа. А «Раймонда» — последний шедевр хореографа-гения. И знаете что? Этот текст всякие другие хореографы, которые не только не были гениями, но даже не умели толком сложить одно па с другим, — так вот, они Петипа «редактировали». Что-то дописали, что-то сократили, что-то поменяли. (К слову, нынешняя «Раймонда» считается «в редакции К.Сергеева».) И так было почти сто лет — нет, больше! — только в 1999 году Мариинский театр отважился сбить налипшие ракушки, содрать тину, починить дыры — и на сцену выплыла сияющая «Спящая красавица» времен Петипа. Потом привели к академическому виду «Баядерку». «Что следующее? — нетерпеливо-лирически, помню, волновалась я. — «Лебединое озеро»? «Раймонда»? Что бы мне хотелось увидеть в подлиннике раньше?» А потом все заглохло. Очень по-русски. И это означало, что Мариинский театр сидит в своем старом, теплом, заношенном провинциальном валенке — просто потому, что ему там приятно. А не потому, например, что не хватает сил или знаний вылезти. И так меня это бесило!

Но недавно вот я узнала, что Повесть временных лет — фальшивка, а Плач Ярославны и вовсе сочинен в XVIII веке. Не то чтобы это открыли миру вчера. Просто раньше я считала, что раз я знаю, кто такой Петипа, то имею право не вдаваться в прочие тонкости… Словом, чего уж там. Теперь я уже прямо советую: идемте на «Раймонду». Это все-таки правда последний шедевр.

По этой причине смотреть его трудно. В нем уже чувствуется вечерняя прохлада гаснущей классической эпохи. Но можно сказать, что это утренняя прохлада модернистского ХХ века: Мариус Петипа сочинил «Раймонду» в 1898 году. Зигмунд Фрейд уже практикует, и Раймонда — его идеальная пациентка. Героиня-графиня блуждает в собственных эротических грезах, не может решиться ни на один поступок и большую часть действия попросту спит, пока в ее подсознательном борются страстный восточный мужчина Абдеррахман и девственный крестоносец. Проснувшись, героиня идет под венец. Нехитрый сюжет еле-еле удерживает громаду хореографии. Но сама эта хореография — какова! Соло балерины следуют одно за другим, и не скажешь, которое лучше. Сразу отмечу: это не тест на вашу совместимость с классическим балетом. С первого раза от «Раймонды» не получаешь ничего, кроме красиво оформленной скуки. Но стоит набрать необходимый зрительский стаж, и все три действия пронесутся для вас как один миг. Нет, потом-то вы, конечно, тоже начнете кочевряжиться: мол, это «Раймонда» не такая, и кто таков вообще К.Сергеев, чтобы пачкать кистью, подайте настоящую, и все такое. А потом и это пройдет. Ведь любовь сильнее смерти.

Главное, чтобы еще саму Раймонду танцевала взрослая балерина; в январе, кстати, это будет Ульяна Лопаткина (а лучше нее в Мариинке справляется с партией только Ирма Ниорадзе). И это большая удача. В «Раймонду» нередко норовят затолкнуть вчерашних выпускниц — во имя технократии (молодые ноги, сильные мышцы, крепкие нервы). Однако этот очень мышечный балет — исключительно для зрелых балерин. Школьнице показать Зигмунду Фрейду нечего, кроме дневника с пятерками по классическому танцу.

Юлия Яковлева, 19 января 2007

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=8463

ГОРОД №1
от 22-01-2007

Двойная Раймонда

В конце января Мариинский театр дважды (27-го и 31-го) включил в афишу балет Александра Глазунова "Раймонда". И оба раза обещает в нем Ульяну Лопаткину.
"Раймонда" стала итоговой в череде больших балетов Мариуса Петипа, абсолютом академизма -- совершенная структура компонентов, выкристаллизованная форма спектакля от ансамблей кордебалета до вариаций, требующих балеринского уровня.
Редакция, которая прижилась в Мариинке, создана Константином Сергеевым к пятидесятилетнему юбилею балета. Она лаконичнее по населенности, одно из самых обидных "уплотнений": в ней не нашлось места детским танцам. Но логика режиссера сохранила основу. Сергеевская редакция сменила сочиненную на десять лет раньше переделку Василия Вайнонена и либреттиста Юрия Слонимского, где сюжет был перевернут с ног на голову. В середине 1990-х в Мариинке появлялась и "Раймонда" Юрия Григоровича -- как жест солидарности с изгнанным тогда из Большого театра мэтром. Впрочем, редакция Григоровича не прижилась.
Ульяна Лопаткина станцевала Раймонду более десяти лет назад (в те времена Диана Вишнева еще могла появиться в партии подруги Раймонды). Юная графиня была рыцарским идеалом, неземным созданием, существующим в разреженной атмосфере на грани придворного этикета и мистики. Партия оказалась чуть-чуть "взрослой" для балерины и не отличалась безупречным совершенством исполнения. Хотя в тот период практически каждая новая работа Ульяны Лопаткиной сопровождалась "наградным" шлейфом, ее Раймонда не была отмечена премиями и призами.
Подошло время реабилитации. Сейчас у Лопаткиной в репертуаре больших балетов всего три: "Лебединое", "Баядерка" и "Легенда о любви". В "Раймонде" есть все, чтобы дополнить список статусных спектаклей балерины. Прошли осторожные пробы в бенефисных программах, где балерина танцевала третий акт -- венгерское гран-па, вершину школы и стиля.
От этого спектакля невозможно отказаться в репертуаре, но держат его в Мариинке на задворках, не слишком часто показывая -- со всей своей "имперскостью" он оказался в ряду изгоев советского производства. К тому же это "не гастрольный" спектакль -- у него нет безусловной востребованности "Лебединого озера". Почему "Раймонда" появилась именно сейчас? Может, чтобы не отставать от Малого оперного, который недавно обзавелся этим названием. А может, это разминка перед 110-летним юбилеем "Раймонды" в будущем году. Столетний, правда, отмечали с опозданием на год.

Ирина Губская

http://www.spb.timeout.ru/text/show/51265/

TimeOut Петербург
№110 26 января - 8 февраля 2007 г
"Раймонда"



"Раймонда" - один из главных русских больших балетов, но дают его нечасто. Для "Раймонды" в 1898 году Александр Глазунов написал пленительно тонкую музыку, Петипа создал крепкую хореографию, но либретто Лидии Пашковой ничем особенным не отличается. Жила-была прекрасная девушка, любила крестоносца (Жана де Бриена), ждала его из похода. Во сне ей привиделся чувственный южанин. Дальше сарацин и вправду появляется, но вернувшийся рыцарь закалывает искусителя на поединке, в финале - неминуемая свадьба.

Изначально присутствовал еще и символистский мотив - статуя в саду предсказывала все эти перипетии заснувшей Раймонде, но Белую даму в 30-х годах убрали, а редакция Константина Сергеева (1948) сделала балет еще линейнее. Главная проблема осталась в характере Раймонды - насколько она увлечена страстным чужеземцем. Южанину Абдерахману тоже тяжело - надо быть "джигитом", а не просто балетным.

Сюжет, однако, в этом балете не главное. Главное - блистательно танцевать, что великие балерины и делали. Вариаций для Раймонды в избытке, и чем больше апломба, ювелирной выделки и безукоризненной позы, тем лучше. Собственно, это балет про величие и стать классической примы. Она должна покорять неземной безупречностью мастерства. Раймонда - почти гламурная ультрадива: сияние, холодность, безразличие и редкие стрелы псевдочувств. Не случайно в Австралии, к примеру, этот балет поставили про Грейс Келли. Всесокрушающая красота, настолько сильная, что она не может любить. Потому - идеальная геометрия, преодоление человеческой природы.

Но все же можно ожидать и другого. Это полностью зависит от балерины. В январе эту партию собирается танцевать Лопаткина. Она не исполняла Раймонду с 1997 года, да и тогда - всего раз или два. А потом только третий акт в 2005 году на своем гала. Тогда все было именно про сияние драгоценно-божественного. Что ей рыцарь? Просто пара. Но когда она исполнит всю партию, в балете может заискриться жизнь. А вдруг Абдерахман пробудит желание дивы, вдруг она проснется и потянется? Тогда балет осложнится конфликтом неземного совершенства и погашенной страсти.

Этот балет сложен и потому, что Глазунов написал музыку красивую и местами ослепительную: во всех танцах и выходах там полно имперских сверканий. И рядом - переливы нежности. Романтизм Глазунова схож с грустью на северной даче, даже призрак дамы наполнен меланхолией Карельского перешейка, волнительным сочетанием Сибелиуса и русской протяжной песни.

В итоге получается "Спящая красавица" по-русски: чувства спят (даже после смерти Абдерахмана primadonna не расстроилась), а реализация только грезится. Забьется ли в Раймонде - Лопаткиной чувственное и нераскрывшееся? Или победит холодное совершенство, не знающее весны?

Алексей Лепорк
25 января 2007

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=8501

ГОРОД №2
от 29-01-2007

Дополнительное мариинское время
что сделает балет на временно не закрытой сцене Мариинки

В феврале для Мариинского театра начинается особый период. В это время основное здание предполагалось закрыть на реконструкцию. Под это и строились планы труппы, которые теперь пришлось перекраивать заново, в том числе с учетом покинувших театр на время "бездомности" артистов и отправляемых на гастроли спектаклей.

Как всегда, главные сложности у балета. Опера более мобильна -- к "зарубежному" существованию ведущих солистов здесь привыкли, а стационар всегда поддерживает густонаселенная Академия молодых певцов. У балета такого спасательного круга нет, и укреплять основной состав приходится кардинально.
Февраль -- пауза в затяжном гастрольном марафоне, и репертуар на редкость хорош. Покажут большие балеты из обоймы Петипа, одноактные Баланчина, "Золушку" Ратманского, неизбежный "Щелкунчик" Шемякина и последние постановки: "Весну священную" опять же Шемякина и три балета прошлогоднего фестиваля "Мещанин во дворянстве", "В сторону Лебедя" и "Шинель".
Главная героиня последнего времени -- Виктория Терешкина. Самую техничную и сильную танцовщицу молодого поколения явно готовят к продвижению в прима-балерины. Правда, на этом пути приходится удачные партии заменять на не слишком подходящие ее индивидуальности. Например, Гамзатти на Никию. Менее демонстративна карьера Екатерины Осмолкиной: эта артистка не претендует на должность примы, но ее партии стабильно качественные. Сегодня это лучшая Ширин в "Легенде о любви".
Начинающие звезды появятся в основном в накатанном репертуаре. Евгения Образцова после гастрольных нагрузок выйдет только в "Мещанине", а неутомимая, но никак не вытягивающая на приму Олеся Новикова в "Ундине". Алина Сомова станцует уже накатанное "Лебединое озеро". Менее очевидна в этом балете Юлия Большакова. Выступление в январском спектакле прошло почти нелепо. И техники недостаточно, и физических сил маловато, и артистизма никакого: танцует, словно не все буквы выговаривает. Проблемы общие для начинающих: претензия на усложнение движений, но нет культуры классического спектакля. Кстати, когда замахнувшиеся на главный репертуар кордебалетные "примы" оказываются вновь на своих старых местах -- смотреть ансамбли невозможно: каждая норовит проявить себя.
Дебюты: Екатерина Кондаурова получила шанс продемонстрировать не только шикарную стать, но и актерские способности в роли Мехменэ Бану в "Легенде о любви", а Татьяна Ткаченко, недавно с сомнительным успехом эту партию освоившая, теперь взялась за "Раймонду", что при ее разбросанном и неоформленном танце особых надежд не внушает.
Что касается прим, то Ульяна Лопаткина и Жанна Аюпова появятся в баланчинских балетах (Баланчин -- это там, где "танцуют все"), а Дарья Павленко осваивает "Золушку".
Мужской состав обновляется менее массово. Игорь Колб, как всегда, в диапазоне от классики ("Лебединое") до новоделов ("Мещанин"). Андриан Фадеев на этот раз только в классике ("Корсар" и "Баядерка"). Данила Корсунцев дежурит в "Раймонде" (у этого премьера всего-то репертуара "Раймонда", "Лебединое", "Баядерка" и немножко Баланчина). Стабильный и утрачивающий школу танца Евгений Иванченко занят больше всех: в "Легенде", "Лебедином" и Баланчине. В главных партиях выйдет даже вечнозеленый Антон Корсаков -- неплохой танцовщик, но если в спектакле его заменят, сожалеющих будет немного.
Молодежь пока остается в тени. Хотя партия в "Ундине" -- серьезная заявка Владимира Шклярова на повышение положения в труппе. Михаил Лобухин не слишком вписывается в классические каноны, "Корсар" -- один из немногих подходящих этому танцовщику академических балетов. Дебют в феврале только у Александра Сергеева -- в "Золушке".
Все это элегантное полуэкспериментальное пространство красиво обрамляют почти безупречные спектакли: в последний день января -- "Раймонда" с Ульяной Лопаткиной и в последний день февраля "Баядерка" с Дианой Вишневой. Лопаткина танцует этот балет после более чем десятилетнего перерыва, а Вишнева в ближайшее время занята зарубежными контрактами и даже в Фестивале балета "Мариинский" не будет участвовать.
Судя по заявленным составам, Мариинский балет не допустит развала труппы. Ведущих кадров здесь достаточно, и в случае потерь замену подберут. Проблему же основного "населения" спектаклей (то есть тех, кто занят в спектаклях помимо двух-трех главных исполнителей), решить сложнее -- с этим силами одних прим и премьеров не справиться.

Ирина Губская

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=8536

ГОРОД №3
от 05-02-2007

Жизнь есть сон
Ульяна Лопаткина станцевала в "Раймонде"

Ульяна Лопаткина, прима-балерина Мариинки, кроме сценических восторгов, вызывает чувство уважения. Не потому, что не уважают других. Просто глядя на других, об этом не задумываются. Лопаткина же -- символ ответственности. Она ответственна за все. И в "Раймонде" это оказалось главной темой.

В сравнении с первым, десятилетней давности исполнением нынешняя Раймонда Лопаткиной повзрослела и стала значительнее. Теперь это не юная графиня, а прекрасная дама. Первые выходы Раймонды проскальзывают мимоходом. Главное происходит в картине сна. Здесь Ульяна Лопаткина в своей стихии бесконечно длящейся музыки движений и безусильного таяния танца (медленные темпы Глазунова ей идут и по силам).
В этом спектакле больше всего заметно, что балерина танцует одна. И потому на сегодня ее лучший и, пожалуй, единственно возможный партнер Данила Корсунцев. Он рядом -- но его словно и нет, примерно как в "Полете Тальони" Якобсона незаметные в темноте танцовщики в черном носят балерину, создавая иллюзию витающей в воздухе. Но не только в дуэте балерина одна -- во всем спектакле. И это проблема уже не артистов, а репетиторов и художественного руководства.
Наглядный пример разностилья -- две подруги Раймонды. Танцовщицы по отдельности славные, но манера танца у них контрастна. Одна танцует -- как расплывается на промокашке чернильная линия. Вторая работает в телеграфном стиле. Примерно то же у солисток в картине сна. Плюс легкая мазня кордебалета -- то ли ровную линию ансамблей в труппе не собрать, то ли выучить некогда. А может, для Мариинки теперь сергеевская редакция "великовата" и впору переходить на баланчинский конспект спектакля.
На спектакле было все, что считается признаками успеха: аплодисменты, цветы. Не было только сопереживания зала. Потому что один в поле не воин, даже если этот один -- Ульяна Лопаткина.
А в это время в Англии объявили, что лучшей гастрольной труппой по итогам прошлого года признан Большой театр, лучшим классическим хореографом -- руководитель его балета Алексей Ратманский. Причем за балет на музыку того самого Шостаковича, который был главной темой выступлений Мариинки.

Ирина Губская

http://www.kommersant.ru/doc.html?docId=741717

ГАЗЕТА КОММЕРСАНТЪ № 21/П (№ 3597)
от 12.02.2007, ПН

Страдательный заложник
// Борис Эйфман отметил 60-летие


Хореография Бориса Эйфмана всегда обращена к зрителю своей самой эффектной стороной (на фото – Светлана Захарова и Юрий Ананян в дуэте из «Красной Жизели»)
Фото: Юрий Мартьянов / Коммерсантъ

В Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко прошел "гранд гала концерт" Санкт-Петербургского академического театра балета Бориса Эйфмана, посвященный юбилею основателя и руководителя труппы. ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА прошла по этапам большого пути самого популярного отечественного хореографа.

День рождения Бориса Эйфмана миновал прошлым летом, но каникулярный "мертвый" сезон – неподходящее время для масштабного празднования. Сейчас же Музтеатр Станиславского прямо-таки ломился от публики – и статусной, и самой что ни на есть демократичной. Юбилей был обставлен с подчеркнутой сдержанностью – ни велеречивых конферансье, ни поздравительных телеграмм от власть предержащих: Борис Эйфман выступил перед началом сам, скромно говоря о себе в третьем лице как о "хореографе и руководителе" и отметив в числе "его" главных качеств "тяжкий путь познания себя, мира" и "неистребимое желание творить".
Ретроспективу своего творчества Борис Эйфман составил из избранных фрагментов балетов, исключив поклоны между номерами, дабы ничто не нарушало цельности восприятия хореографической мысли. Это решение нельзя не признать удачным: эволюция творчества хореографа столь незначительна, что, в сущности, все эти разновременные балеты можно воспринимать как один. Скажем, Грушеньку и Митю Карамазова легко принять за чекиста и балерину из "Красной Жизели" – истошность их любовных схваток-разлук выражается идентично: партнеры вздергивают своих женщин за ноги к небесам; дамы с размаху запрыгивают на чресла кавалеров, или расползаются в шпагаты, зарывшись головой им в ляжки, или сгибаются в бараний рог – страдают, в общем. Кордебалетные массы так же свободно перетекают из одного художественного сосуда в другой: люди-роботы из "Братьев Карамазовых", охмуренные Великим инквизитором, легко перевоплощаются в очеловеченный паровоз из "Анны Карениной", а кривляющаяся в балете по Толстому светская чернь интенсивностью телодвижений почти не отличается от еврейских эмигрантов, ступивших на берег Америки в спектакле "Кто есть кто".
Особняком стоит авторская тема "неистребимых" мук творчества, наиболее полно воплощенная в последнем произведении балетмейстера – балете "Чайка", обильно представленном в концерте. Тут мучаются (причем одинаково – зажимая руки ногами и уши руками) сразу двое: опытный хореограф Тригорин в поисках незатрепанных движений и молодой хореограф Треплев, ищущий движений хоть каких-нибудь. Характерно, что обоих скептически принимает труппа и оба находят примерно одно и то же: шпагаты, падения и запрыгивания на чресла. К счастью, новации от традиций легко отличить по сопроводительной музыке: Рахманинова с электронным саундтреком не спутаешь. К двум вышеупомянутым непонятым творцам присоединяется и третий – дон Кихот, которого хореограф поселил в психушке, явно под впечатлением от "Жизели" знаменитого шведа Матса Эка, отправившего свою героиню в сумасшедший дом.
Господин Эйфман всегда был открыт доступным ему веяниям современного балета: его раннее "Двухголосие" на музыку Pink Floid прямо-таки сражает сходством с миниатюрой "Дорога" на музыку Элтона Джона его ровесника Дмитрия Брянцева: тот же мужчина в луче, идущий к великой цели, та же женщина, путающаяся у него в ногах со своей любовью, те же удары судьбы, обрушивающиеся на творца, и та же женская преданность, помогающая ему продолжать путь. Некоторую оригинальность этой миниатюре придала прима Мариинского театра Ульяна Лопаткина: она сумела так целомудренно обыграть трущиеся друг о друга ноги, страстные объятия посредством шпагатов и совмещения промежностей, а также вполне однозначные кувыркания по полу, что все эти физиологичности свидетельствовали разве что о незаурядной моральной поддержке.
Прима Большого Светлана Захарова, напротив, смело подчеркнула телесность своей Спесивцевой, отнюдь не равнодушной к брутальной мощи любовника-чекиста. В дуэте с Юрием Ананяном изящная балерина отважно грохалась коленями об пол, наотмашь раздирала свои точеные ноги, свирепо бросалась в самые членовредительские поддержки и даже имитировала фрикции, доказав, что знает толк в природе эйфмановского танца. Примечательно, что вкус главных отечественных балерин, с явным наслаждением исполнявших хореографию господина Эйфмана – балерин гастролирующих и не понаслышке знакомых с различными направлениями современного мирового балета,– совпадает с пристрастиями самой широкой публики. Зрители тоже радовались разнообразным изнасилованиям: наибольший успех выпал на долю Анны Карениной (Мария Абазова) в наркотической ломке и ее прыжку под паровоз. Так что успех главного душеведа отечественного балетного театра закономерен: никто лучше Бориса Эйфмана не научился так безошибочно эксплуатировать мазохистскую природу своих жертв – и публики, и исполнителей.

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=8576

ГОРОД №4
от 12-02-2007

Не заслуженная, а народная

Прима-балерина Мариинского театра Диана Вишнева получила звание народной артистки России, перешагнув через полагающуюся по правилам ступеньку "заслуженной". Впрочем, сейчас, когда балерина существует в ранге международной звезды, сохранять для нее эту очередность было нелепо. Если уж не спохватились вовремя отметить "заслуженной" -- лучше обойтись без формальностей. Так же долго, как этого звания, Вишневу ждала только "Золотая маска" -- ее балерина получила лишь в 2001-м. В том же году, что и Государственную премию.

Поводов для титулов и премий за более чем десятилетнюю карьеру Дианы Вишневой было более чем достаточно. Но список наград на фоне ее сверхинтенсивной творческой судьбы не слишком многочислен. Есть легендарное "золото" на конкурсе 1994 года в Лозанне. Далее "Бенуа де ля данс", "Божественная", "Золотой софит", "Балтика", "Душа танца"... Пять лет назад -- лучшая танцовщица Европы. И все. Не так уж много для яркой и на редкость разноплановой артистки. Наградная машина просто не успевала за нею. К тому же если Вишнева и тратила силы на то, чтобы "выбить" что-нибудь для себя -- то это не звания, а роли. Такого списка ролей нет, пожалуй, ни у кого.
Почему наконец случилось? Не заметить и обойти вниманием целую серию громких событий последних двух лет не могли даже самые невнимательные чиновники. К статусу приглашенной звезды в Берлинской опере Вишнева добавила аналогичное приглашение в Американский театр балета. Прошлый сезон Вишнева открыла дебютом в Мариинке в "Лебедином озере", который вызвал необычайно бурный резонанс. Продолжение было весной на спектакле в Москве. В общую шумную копилку добавился знаменитый поход балерин Большого с требованием не предлагать Вишневой статуса приглашенной звезды... Именно это, похоже, и стало последней каплей.
На мариинской сцене Вишнева впервые появится в ранге народной артистки России в конце февраля в "Баядерке".

Ирина Губская

Я не очень поняла из этой статьи, - на фотографиях - Лопаткина со Шкляровым танцуют "Дорогу" Брянцева, или "Двухголосие" Эйфмана?
Как жаль, что не в Мариинке!

На фотографии Иван Козлов (театр Эйфмана) и Ульяна Лопаткина танцуют Двухголосие Эйфмана.

http://www.sptimes.ru/index.php?action_ ... y_id=20713

The St. Petersburg Times
Issue #1246 (112), Friday, February 16, 2007

An intimate partnership

By Kevin Ng
Special to The St. Petersburg Times


Obraztsova and Shklyarov onstage in ‘The Sleeping Beauty’ at the Mariinsky Theater.

Yevgenia Obraztsova and Vladimir Shklyarov are two rising young dancers in their early 20s whose partnership is now one of the most exciting in the Mariinsky Theater. They are also the best of friends offstage. Last weekend, Shklyarov celebrated his 22nd birthday while on a Mariinsky Ballet tour to Ludwigshafen in Germany. Three weeks earlier, Obraztsova celebrated her 23rd birthday more prominently, while dancing on the Mariinsky Ballet’s tour to Washington DC.

Obraztsova’s birthday got a mention from Washington Post dance critic Sarah Kaufman. Reviewing Obraztsova’s performance as Juliet in “Romeo and Juliet” opposite Mariinsky star Andrian Fadeyev, Kaufman wrote: “Her Juliet combined childlike innocence and spontaneity with a mature sense of scale… Her emotional clarity and the quality of her dancing — light and silky, rather than forceful — suited the soft tone of this ballet.”

So how did Obraztsova celebrate her birthday in Washington? I asked her when I met her and Vladimir for afternoon tea in the Hotel Astoria in St. Petersburg. “Actually I wasn’t feeling very well on that day. In the evening I went to watch Vladimir’s Romeo performance [with Olesia Novikova].”

It was Shklyarov’s debut as Romeo, as he had not danced the role at home in St. Petersburg. Obraztsova said: “I watched his whole performance. Vladimir is a most appealing and natural Romeo. And I entirely believed in his acting. I really think that Vladimir is one of the best Romeos in the Mariinsky Theater now.”

Shklyarov acknowledged with gratitude the help that he got from Obraztsova before his debut as Romeo in Washington. Obraztsova has already been dancing Juliet for four years.

“I didn’t have much time for rehearsals,” Shklyarov said. “Yevgenia helped me a lot. She was really most kind to help me go through some of the steps late at night after the rehearsals, when our theater’s studios were free. It was a big help. And we also frequently discussed the technical aspects of the role.

“Before the New Year, I took a short vacation to Verona. I saw for myself Juliet’s tomb as well as the Capulets’ house. It was good timing, because Yevgenia was guesting in Verona at that time and dancing in ‘Cinderella.’ So I spent New Year’s Day in Verona. It was my first time celebrating the New Year outside Russia. A friend who is superstitious said that this means that I’ll spend a lot of time abroad this year. I’ll see.

“I’ve read Shakespeare’s play. And Yevgenia suggested that I watch Zefferelli’s movie. I think that this is the best movie of ‘Romeo’ and it has inspired me a lot. I’ve actually incorporated some moments of the movie into my interepretation — in that sword-fighting episode with Tybalt. I’ve always preferred dramatic ballets, as acting is more interesting to me than just technique.”

Shklyarov added: “I always enjoy guesting with other companies to gain more experience. But sometimes it’s not always possible, due to clashes with the Mariinsky’s performances at home and abroad.”

Obraztsova had to decline an invitation to dance in the UNICEF gala in Rome last week organised by the Italian star Roberto Bolle, because of the Mariinsky’s German tour.

Both Obraztsova and Shklyarov have been quite prominently cast in the past year, each adding a number of new roles to their repertoires. Shklyarov made debuts as Lankedem in “Le Corsaire,” Albrecht in “Giselle,” and Matteo in “Ondine,” and last week on the German tour, he danced a new role in the William Forsythe ballet “The Vertiginous Thrill of Exactitude.”

Obraztsova has guested twice with the Rome Opera and in Florida. At home in the Mariinsky Theater, she made her debut as “Cinderella” at the beginning of this season in September, and last November also made her debut as Maria in “The Fountain of Bakhchisarai.” More significantly, Obraztsova danced Ondine in the premiere of that ballet at the Mariinsky Ballet Festival last March.

Obraztsova has also appeared in two French movies — Cedric Klapisch’s “Russian Dolls” and Bertrand Normand’s documentary “Ballerina.”

Which new roles do the young dancers particularly desire to dance? Obraztsova answered without hesitation: “Giselle. But of course it’s entirely the management’s decision whether to let me dance.”

Shklyarov said: “I most want to dance “Swan Lake”, and I hope that my teacher Sergei Berezhnoi will help me.”

They have also danced together regularly in “La Sylphide.” Last November, Obraztsova finally made her Mariinsky debut in the classic “The Sleeping Beauty,” and was glad to be partnered by Shklyarov who had first danced the ballet a year before.

“We wish to dance together more in future,” said Obraztsova. “Partnering is a sensitive issue. A good partner can normally encourage me to dance better.”


Vladimir Shklyarov dances in “The Nutcracker” on Saturday, and in “Ondine” on Feb 21. www.mariinsky.ru