http://www.freetime-spb.ru/article/29/8874/

МИХАИЛ ЛОБУХИН: Все радости жизни

– Сколько времени в вашей жизни вы тратите лично на себя?
– Вы имеете в виду свободное время? Все двадцать четыре часа в сутки – мое время. Но это вовсе не значит, что я живу только для себя. В моей жизни так складывается, что и то, как протекают работа в театре и моя личная жизнь, меня очень устраивает – я получаю огромное удовольствие. Всему этому я очень рад и благодарен судьбе за то, что все так получается.
– Балет неотделим от личной жизни?
– Да, все очень тесно связано. В моих сутках не проходит ни одной минуты, о которой я мог бы сказать, что это не мое время, что оно пропадает. То есть еще точнее можно сказать, что время у меня не пропадает.
– А есть какая-то территория, на которую вы не допускаете мысли о работе?
– Так получилось, что и моя любимая девушка состоит в балетной труппе того же театра.
– Среди балетных это распространенное явление? Или чаще бывает, когда вторая половина – из другой среды?
– Все почему-то считают, что это так. Но мне кажется, сколько я наблюдаю, ситуация – пятьдесят на пятьдесят: есть и театральные пары, и те, у кого вторая половина не связана ни с балетом, ни даже с искусством.
– А чаще второй половиной, не связанной с искусством, бывают женщины или мужчины?
– Тоже примерно одинаково. Но, может быть, я ошибаюсь.
– Солистке балета проще иметь в роли мужа человека, далекого от балета, чем солисту – далекую от балета жену?
– Нет, все зависит от человека. Нам проще быть вдвоем потому, что мы постоянно находимся вместе, не разлучаемся ни на секунду. И в театре, и дома – ни одной минуты не проходит порознь. Только вот совсем недавно получилась такая ситуация, когда нам пришлось разлучиться. Такое случилось впервые. Моя девушка на целый месяц уехала с гастролями в Америку. Нам обоим было очень тяжело. Но мы каждый день старались разговаривать по телефону, постоянно посылали друг другу SMS.
– А когда вы познакомились с ней?
– Это произошло год назад на репетициях современного балета Reverance Дэвида Доусона.
– В балете существует жесткая иерархия. Вы с подругой одного статуса?
– Все, как правило, начинают с кордебалета. Сегодня я танцую уже фактически только сольные партии. А моя спутница танцует и в кордебалете, и сольные партии.
– При всем счастье от неразрывности балета и жизни вы все-таки иногда, наверное, устаете?
– Такое бывает. Но человеку, который предан балету, всегда бывает тяжело с ним расстаться. А период, когда придется прекратить танцевать, неизбежно наступает у каждого. У кого-то раньше, у кого-то позже бывает момент, когда все надоедает, либо когда приходят мысли, что ты не можешь больше этим заниматься, и хочется уйти иногда даже в другую профессию, поменять свою жизнь. Мне до такого периода еще далеко. Но всегда надо думать, что все это не вечно, что балет – профессия молодых. Смысл фразы “танцуй, пока молодой” я понял давно. Это так – на все 100 процентов. Мне сейчас двадцать два года, поэтому вопрос об отдыхе очень быстро проходит, потому что когда не работаешь – начинаешь тосковать: тело просит. Тело, весь организм, все эмоциональное состояние так привыкают к этому труду, что тут же начинаешь скучать по профессии.
– То есть получается служение, к которому вы привыкаете с самого детства.
– Именно так. Нас приучают работать с детства, с балетной школы – с девяти лет. И верно замечено, что у балетных детей нет детства.
– Но существует же время, когда есть вы, но нет балета.
– Это перерывы в работе. Нам повезло, что мы живем недалеко от театра. Очень удобно бегать домой, особенно в хорошую погоду. Мы все делаем вместе – и готовим и бытом занимаемся. Жизненных проблем, которые надо решать, тоже хватает. Например, у нас живет собачка – очаровательный грифон. Свободное время уходит в том числе и на то, чтобы следить за квартирой. Из развлечений могу назвать кино и театр. Хотелось бы этому уделять больше времени. Но ритм работы такой, что мы оба сильно загружены. Все-таки устаем, и направлять себя еще на что-то тяжело.
– Кто занимается домом?
– Большой мастер в этом деле – моя девушка: у нее отличный вкус. И оформлением интерьера тоже занималась она. Это у нее очень хорошо получается.
– У вас много антиквариата или все современно?
– Все очень спокойно, современно.
– Бытовыми вопросами тоже занимается ваша девушка?
– Стараемся вместе. Наверно, трудно представить, но мы друг без друга не делаем ни шагу. И моя мечта – чтобы такие отношения длились как можно дольше, всегда. Чтобы они с годами только усиливались. Подруга, кстати, мечтает о том же.
– Интересно будет встретиться с вами лет через десять…
– Да, действительно интересно.
– Вы себя относите к категории “современная молодежь”?
– А что такое современная молодежь? Сегодня время очень быстро движется, и нужно уметь так же быстро к нему адаптироваться. На мой взгляд, раньше все в этом мире было спокойнее. Сегодня всё куда-то бежит, торопится, спешит, все непременно чего-то хотят добиться. Не знаю, могу ли причислить себя к этому? Наверно, могу, если хочу добиться многого.
– Еще говорят, что у современной молодежи нет идеалов.
– У меня нет идеалов. Я никому не подражаю. И не хочу. Ни в балетном мире, ни в жизни.
– И какова цель жизни?
– Жить. Чтобы все как у всех: квартира, машина и дача. И счет в банке. Слишком банально? Хочется уверенности в завтрашнем дне. Хочется, чтобы жизнь не заканчивалась. Вот чего хочется.
– Вы когда-нибудь отдыхаете?
– Отпуск у нас бывает очень маленький – всего две недели. Бывает, что какая-то работа возникает иногда даже во время отпуска. Тогда приходится бросать все и танцевать. Но этим летом мы впервые отдохнули по-настоящему – съездили в Грецию, на Крит.
– Греция – идеальное место для отдыха людей из балетного мира.
– В нашей профессии отдых вообще необходим. Как, впрочем, и в любой другой. Насколько хочется работать – настолько хочется отдыхать. Хочется отвлечься от нагрузок – попасть в другой мир. Что мы и сделали этим летом. Мы полностью выкинули из головы все думы о работе, о домашних заботах и просто отвлеклись. Постарались это сделать. В Грецию мы ездили по стандартной путевке – с отелем, пляжем. Взяли напрокат машину, объехали весь остров Крит. Я сидел за рулем. Мы не были связаны никакими экскурсиями – собственный отдых организовывали себе сами, как хотели. Кстати, поездка в Грецию – заслуга моей девушки. Она такой человек, что все время подает какие-то идеи, настраивает меня на что-то, толкает на поступки. Первый раз в жизни я побывал на курорте, впервые искупался в соленой воде. До этого я никогда не был на море – даже в Сочи.
– Это из-за рода деятельности?
– В том числе. Да и средств особых не было. Я отдыхал либо с родителями на даче, либо у родственников в Ростове. Еще был на Кавказе, от которого остались самые сильные впечатления. Туда я снова хотел бы попасть и свозить свою девушку. Там здорово. И там действительно можно отдохнуть, может быть, даже лучше, чем на заграничном курорте. Горы, горные реки, жизнь без цивилизации.
– А во время гастролей получается отдыхать, знакомиться с городами и странами?
– Как правило, на гастролях мало чего удается увидеть, тем более вникнуть в культуру страны, что-то впитать. Обычно это отель, театр, переезд, снова отель, сцена. Свободного времени остается очень мало. А хотелось бы повидать многие страны мира.
– А на самообразование остается время?
– Вот такого времени совсем мало. Но очень хочется заняться чем-то таким, попробовать себя в чем-то другом, даже в другой профессии, может быть, не отходя от театра, от сцены. Мне бы очень хотелось сняться в кино или сыграть в каком-нибудь спектакле драматическом, причем в спектакле, где я мог бы и танцевать и, помимо танца, говорить со сцены. Если вы спрашиваете о чтении, то читаю я чаще всего в поездке – в самолетах и гостиницах. На глаза попадается разная литература, в основном зарубежных авторов. Но вот после сериала о Есенине я решил прочитать одноименный роман Виталия Безрукова, затем взялся за воспоминания о Есенине. Летом читал роман “Счастливчики” Кортасара. Люблю читать автобиографии и книги об экстремальных ситуациях – о том, как из них выпутываться.

Владимир Дудин

Madam Karina,wi w otpuske ?

Балерина Диана Вишнева: "В Большом еще есть бабушки, которые оберегают тебя, как собственную внучку"
Светлана Наборщикова
Диана Вишнева - народная артистка не только в наградном реестре. Ее действительно любят широкие зрительские массы. В балетную классику, страшно далекую от народа, она вносит жизнь и страсть. Уроженка Санкт-Петербурга в пределы России сегодня попадает редко. Статус примы Мариинского театра она совмещает с премьерством в Берлинском балете и Американском балетном театре (ABТ). На днях вездесущая Диана откроет весенний балетный сезон в Нью-Йорке. А на прошлой неделе она выступила в московском "Дон-Кихоте". С Дианой Вишневой встретилась корреспондент "Известий" Светлана Наборщикова.

вопрос: Почему для выступления в Большом театре вы выбрали "Дон-Кихота"?

ответ: Это дань событию десятилетней давности. Мне тогда вручили премию "Божественная" и я впервые вышла на сцену Большого. Именно в "Дон-Кихоте". Это был настоящий восторг - так мне нравилось лететь, прыгать, кружиться...

в: Выбор партнера - ваше право или условие Большого?

о: В данном случае условие Большого. Алексей Ратманский предложил мне танцевать с Сергеем Филиным. Раньше мы никогда не выступали вместе. То, что у нас получился такой удачный дуэт, да и просто хороший человеческий контакт, для меня стало сюрпризом.

в: А вообще кто ваш любимый партнер?

о: Владимир Малахов. Я благодарна судьбе за эту встречу. И дело не только в том, что в Берлине я могу исполнять роли, которые никогда не исполнила бы в России. Танцевать с Володей - огромное духовное удовольствие и постоянное открытие себя.

в: И что вы открыли?

о: Непознанные возможности. Мы танцуем истории, в чем-то похожие на сказку, но, когда я с Володей, мне кажется, что все, о чем мы рассказываем, было на самом деле.

в: Берлинцам можно только позавидовать. Жаль москвичей - в этом сезоне они видели вас всего два раза.

о: Чаще не могла. Я танцую в Питере, Нью-Йорке, Берлине... Спектакли расписаны на два года вперед.

в: Когда вы вновь приедете в Москву?

о: Осенью. У нас с Алексеем Ратманским есть договоренность: он хочет, чтобы я показала в Большом весь свой классический репертуар. В следующий раз, надеюсь, станцую "Баядерку".

в: Из вашего списка скоро выпадет Петербург. Мариинка рано или поздно закроется.

о: Это трагедия. Неизвестно, что будет после реконструкции с театром и труппой.

в: Но вы и без того мало выступаете в родном городе. Администрация Мариинки так легко мирится с вашим отсутствием?

о: Руководство понимает, что мои личные зарубежные гастроли важны не только для меня. Я - русская балерина, представляю Россию и свой родной театр.

в: Однако гордость театра - знаменитый фестиваль "Белые ночи" - не первый раз проходит без вас.

о: Я, к сожалению, уезжаю в это время - у меня сезон в АВТ. Но в этом году обязательно постараюсь выступить. Уже обещала Гергиеву.

в: С Гергиевым часто приходится выступать?

о: Он редко дирижирует балетом. Последний раз мы вместе работали в Париже. Я танцевала "Рубины" в "Драгоценностях".

в: Ваши коллеги говорят, что с Гергиевым тяжело - совсем не смотрит на сцену. Для вас он удобный дирижер?

о: Он великий дирижер, хотя абсолютно не балетный. В том смысле, что никогда не играет "под ногу" и не выспрашивает, какие темпы нужны танцовщикам.

в: Кто еще из создателей спектакля вам важен?

о: В нашем деле важно все, даже мелочи. Меня очень тронуло отношение к артистам в Парижской опере. Персонал за сценой следит за каждым твоим движением. Например, спрашивают: с какой стороны к вам лучше подойти, как шаль накинуть...

в: В русских театрах с этим проблемы?

о: Бывают. Раньше работали люди, которые до самозабвения любили театр, боготворили артистов. В Мариинке таких осталось мало. Ушло поколение. В Большом еще есть очаровательные бабушки, которые оберегают тебя, как собственную внучку. И поговорят, и пожалеют, и чайку нальют.

в: Бремя славы вас не тяготит?

о: Скорее обязывает. Если тебя называют звездой, то ты и вести себя должна соответствующим образом.

в: Вы когда-нибудь танцуете в настоящих драгоценностях?

о: Очень редко. На сцене бутафорские украшения смотрятся намного выигрышнее. Подлинные драгоценности я предпочитаю в жизни. Люблю элегантные, креативные вещи, меняю их по настроению. Признаться, я не очень этим занята. Маленькие радости, не более того.

в: Что вы думаете о театральной клаке?

о: Мне не нравится это слово и то, что оно обозначает. Я уважаю ту часть зрительской аудитории, которая называет себя поклонниками. Эти люди отдают артистам душу. Очень жаль, что из-за дороговизны билетов их становится все меньше и меньше. Но они продолжают болеть театром. Так же, как и я. Это своего рода безумие.

в: И каковы симптомы?

о: Я в постоянном стрессе. Голова не отключается, ноги тоже, все посвящено подготовке нового спектакля, проекта или тому, что около, - интервью, съемки, перелеты.

в: Но паузы-то делаете? Хотя бы для легкого флирта.

о: Одна я не бываю.

в: Есть видеокадры, где вы с Фарухом Рузиматовым скачете на лошадях. Любите верховую езду?

о: Раньше любила. Сейчас времени не хватает. Я вообще неравнодушна к животным. Был у меня пес, лабрадор, но пришлось отдать его знакомым. Когда я уезжала, у него были такие грустные глаза, что не было сил смотреть. У родителей есть персидский кот, красоты неописуемой. Но с ним тоже сложности - не с кем оставить, когда мама с папой едут на мои спектакли.

в: Есть ли черты характера, от которых вы хотели бы избавиться?

о: Я чересчур мнительна. Для меня чрезвычайно важны всякие мелочи. Например, три числа, которые я должна увидеть перед спектаклем. В общем-то полная ерунда, но я постоянно ловлю эту комбинацию.

в: У вас наверняка есть талисман.

о: Есть. Это икона, которую подарила мне крестная. На таможне ее всегда пытались отобрать. Сейчас уже привыкли, что я везде вожу с собой икону.

в: Когда вы в последний раз отдыхали?

о: Не так давно. В январе. Моя сестра живет в Австралии. Я три года к ней собиралась и вот наконец полетела. На целый месяц забыла, что такое балет. И впервые за много лет поняла, что существует другая жизнь. Она у меня будет, обязательно. Когда - не знаю. Потому что иногда мне кажется, что балет я люблю больше жизни.




10:11 09.04.07
http://www.izvestia.ru/

Madam Karina ,wi w otpuske ?


http://www.izvestia.ru/culture/article3103867/
Художественный руководитель - директор Мариинского театра Валерий Гергиев: "Только один олигарх отказался помочь нам деньгами"
Мария Бабалова
Шестой Московский Пасхальный фестиваль, придуманный Валерием Гергиевым, приближается к финалу. За минувшие годы фестиваль превратился в масштабную акцию, с каждым годом захватывающую все больше и больше российских регионов, а на этот раз побил все рекорды продолжительности, растянувшись на целый месяц. За это время Валерий Гергиев успел не только десяток раз выступить в Москве и провинции, но и в исполнение других, "непасхальных" обязанностей побывать в Лондоне, в Испании, на Канарских островах и много где еще. А в воскресенье и понедельник он представляет в Мариинском театре премьеру оперы Рихарда Штрауса "Электра". Возвращаясь после очередного фестивального концерта из Москвы в Питер, Валерий Гергиев опоздал на все прямые поезда. Возможные варианты отбытия с самых разных столичных вокзалов менялись каждые 15-20 минут. В итоге уже в третьем часу ночи он на последней секунде вскочил в состав, следующий из Адлера, а его чемоданы буквально забрасывали в тамбур вагона, уже отползающего от платформы. Но маэстро был абсолютно спокоен. Похоже, что подобный экстрим путешественника для него дело привычное. Под стук колес с Валерием Гергиевым удалось пообщаться обозревателю "Известий" Марии Бабаловой.

вопрос: Валерий Абисалович, зачем вы сами себя обрекаете на такой чудовищный режим?

ответ: Мне кажется, что иногда подобное расписание дает хороший результат. Например, в рамках Пасхального фестиваля мы проехали комфортабельным поездом по пяти волжским городам. Поезд нас мог даже подождать, чтобы 250 человек могли не забрасывать в рот в спешке бутерброды после концерта, да еще после второго. Спасибо нашим друзьям из РЖД, которые смогли организовать для нас такое турне. Это было здорово. Даже в таком жестком расписании был свой комфорт. А внимание к нам людей было искренним. Концерты посетили те, кто действительно не хотел пропустить это особое событие в жизни городов — Нижнего Новгорода, Ульяновска или Самары. И мы постарались — играли, безусловно, хорошо.

А вот вчерашний день был очень сложным. Вчера мы должны были прилететь в двенадцать — а прилетели в три. Автобусы должны были ехать час — а ехали два; в отеле думал, что пробуду часа четыре — а пробыл полчаса или даже меньше. Мне часто не хватает мужества что-то отменить. Но, конечно, что-то отпадет. Теперь уже наступило время шлифовать самородок под названием "Мариинский театр", который когда-то своим появлением удивил мир. Сегодня его надо огранить и дать лучшим граням возможность сверкать.

в: У вас никогда не возникало желания сказать: "Стоп, беру паузу"?

о: В действительности я делал это не раз и не два. Бывало, я даже сейчас не понимаю, как это получалось, когда после какого-нибудь выступления я мог три дня принадлежать только себе. Отдыхать, проводить время с семьей, с друзьями — в Лондоне или на озерах в Финляндии.

в: А почему вы не показываете стране и миру свою красавицу-жену?

о: Разве? Во-первых, дети растут. Во-вторых, моя мама не очень хорошо себя чувствует, и я не могу оставить ее одну. К тому же я летаю на день сюда, на два туда и мучить жену и детей этими перелетами я не хочу. Хватит того, что я сам мучаюсь.

в: Ваши дети пойдут по вашим стопам?

о: Не знаю. Заставлять их, безусловно, никто не будет.

в: А чем они сейчас увлекаются?

о: Шахматами. Станут как Каспаров.

в: Сегодня у вас есть настоящие друзья, те люди, которым ничего не нужно от знаменитого Валерия Гергиева?

о: К счастью, еще есть люди, которым от меня ничего не нужно. Кроме того, чтобы я был здоров. А если кому-то из них и хочется хотя бы раз в год услышать оркестр Мариинского театра, так это вполне естественно. На самом деле многие любят музыку, не подозревая об этом. Они с удивлением открывают для себя фантастическую силу воздействия какой-нибудь партитуры Чайковского или даже Стравинского. И запоминают подобные вещи на всю жизнь.

в: А много своих собственных выступлений вы запомнили на всю жизнь?

о: Много. Например, "Война и мир" в Хельсинки. Финляндия впервые услышала эту оперу Прокофьева в полном составе. Мы выезжали в 91-м году и считали это большим событием для нас. Тогда подобные вещи были очень важны для нас — мы нуждались в подобных раздражителях. Событием стала в 1989 году в Цюрихе и Гамбурге наша "Хованщина". Фантастически пели Ольга Бородина, Владимир Галузин, Константин Плужников. И я был почти на двадцать лет моложе... Помню, мы тогда этой "Хованщиной" в уникальных декорациях Федоровского по немцам хорошо ударили. И у нас, и у них был шок. У нас — оттого, что не только в России эта опера звучит так потрясающе, а у них — потому что они вообще не представляли, какой грандиозной может быть русская опера. Тогдашний интендант Гамбургского театра Петер Ружичка мне сказал: "Потрясающе! Когда я увидел на сцене Красную площадь, подумал, что сейчас прилетит наш Матиас Руст". Мне кажется, что "Пиковая дама" и "Хованщина" — это совершенно особые оперы для Мариинского театра. И в этом году свой фестиваль "Звезды белых ночей" 18 мая мы откроем именно "Хованщиной".

в: Насколько нынешние "Белые ночи" будут звездными?

о: Замечательный бас Рене Пане выступит в "Доне Карлосе", а не менее замечательный баритон Томас Хемпсон даст сольный концерт в нашем новом зале. Мария Гулегина споет Тоску, Владимир Галузин — Игрока и в "Паяцах". Кажется, никого не забыл... А ныне фантастически знаменитая и востребованная во всем мире, но наша Анна Нетребко выступит на фестивале четыре раза — не меньше, чем в Зальцбурге. Я говорю об этом совершенно спокойным тоном, потому что, когда я пришел руководить, когда меня выбрали руководить театром, я резко давал дорогу молодым — режиссерам, певцам. Это принесло свои плоды. Сегодня, я думаю, лучшие молодые голоса прослушиваются сначала у западных агентов, а потом у Валерия Абисаловича. Поэтому многие считают Мариинский театр лучшим в стране.

в: И потенциально самой большой строительной площадкой из всех театральных...

о: Я не настолько ввергнут, как кажется, в процесс строительства Мариинки-2. Просто в нашей стране никогда не проводили международных конкурсов на лучший театральный проект, то есть мы в этом деле пионеры. Поэтому возможны эксцессы. В какой-то степени все министры и иные чиновники хотят для театра самого лучшего, но…

в: Хотели как лучше, получилось как всегда?

о: Нет, пока вообще еще ничего не получилось. Работа с французским архитектором Домеником Перро оказалась маленьким испытанием. Но раз провели международный конкурс по всем правилам, раз пригласили авторитетное жюри, надо попытаться доиграть эту партию по правилам до конца. Ведь тогда собрали весьма известных архитекторов — как наших, так и западных. Я даже не пошел на обсуждение, чтобы ни на кого не влиять. Активное участие тогда принимал Юрий Молчанов, нынешний вице-губернатор. И у людей возникло убеждение, что проект Перро — действительно лучший, он наиболее красиво смотрелся, и представление проекта, которое сделал сам Перро, тоже обещало чудо... Представьте: белые ночи — и театр с просвечивающим золотым куполом. Оно, может быть, еще так и будет.

в: Вы продолжаете поддерживать проект Перро?

о: Я знаю, что Мариинскому театру жизненно необходим огромный комплекс. Поэтому и возник, как птица Феникс, из пепла сгоревших театральных складов наш концертный зал — Мариинка-3. Лишь один олигарх, с которым я говорил, — он приехал в Голландию в составе государственной делегации вместе с нашим президентом по приглашению голландской королевы — на конкретную просьбу поддержать строительство концертного зала ответил отказом. Все остальные, к кому я обращался, помогали. Все. Кто-то больше, кто-то меньше, но помогали. А тот олигарх сказал мне, причем мы стояли в десяти метрах от высших лиц: "Да нет, мы вообще стройкам не помогаем, у нас нет такого — помогать строить... Ты, наверное, сам поджег, а теперь ходишь и со всех собираешь миллионы". Вот так в современной России произошел разлад между двумя весьма известными людьми. А лучший концертный зал мы все равно построили.

в: Как получилось, что чиновники до сих пор не приняли Мариинку-3?

о: Нет, они одобрили. Просто у нас выстроена такая длинная цепочка... Здесь все не так просто. Иногда получить бумажку гораздо сложнее, чем построить зал, это я уже точно знаю.

в: С Мариинского театра чиновники когда-нибудь просили "откаты"?

о: У меня лично нет. Хотя, читая по глазам, я мог бы сказать очень многое. Я не думаю, что любой руководитель любого крупного учреждения в России, да еще которое что-то строит, гордо и честно ответит на этот вопрос. Поэтому главное, наверное, еще впереди... В концертный зал была вложена огромная часть небюджетных средств, над которыми не так много надзирателей. А вот с бюджетом, когда начнется строительство Мариинки-2, а следом и реконструкция исторического здания Мариинского театра, думаю, будет непросто.

в: Вы хотите все вопросы мгновенно решать, а чиновники резину тянут. Раздражают вас, наверное, безумно?

о: Не все. Есть чиновники, которые работают по схожему с моим сценарию. Я знаю, что очень крупные вопросы решают вполне оперативно Греф, Кудрин. И должен сказать, что этот состав правительства и наш президент много сделали для нашей культуры. Но, распределяя президентские гранты, совершенно упустили то обстоятельство, что театр — такой, как Большой или Мариинский, где работают свыше двух тысяч человек в каждом и дается по шесть-семь спектаклей в неделю, — и симфонический оркестр, в котором 150 человек и, как правило, в среднем два-три выступления за неделю, — это две огромные разницы. И приводить их к общему знаменателю было громадной ошибкой. Как распределяли? Почему не посоветовались? Наверное, был бы очень трудный, жесткий разговор. Руководители оркестров говорили бы, что их коллективы — лучшие. Но сегодня очень трудно утверждать, что какой-либо оркестр из тех, что получили эти гранты, лучше оркестра Мариинского театра.

в: И как теперь исправить этот системный сбой?

о: Об этом должны побеспокоиться министр культуры Александр Соколов и глава Роскультуры Михаил Швыдкой. Чтобы поддерживать лучших из лучших, а не всех подряд. Страна в годы разрухи, в 90-е, организовала 40 новых оркестров в Москве. И еще 15 на всякий случай в Петербурге. Погромив ради этого 5 лучших коллективов. И что, теперь всем надо помогать? Мне кажется, надо думать о лидерах, о национальных культурных брендах. Если мы хотим быть передовой, лидирующей державой в плане оперно-балетного театра, Большой и Мариинский должны это делать вместе. Я никого не хочу ругать, просто хочу сказать, что было два великих коллектива — и останется два.

в: "Большой и Мариинский вместе" — что это значит?

о: То, что у нас есть сотрудничество...

в: И в чем оно заключается? В лондонском "дерби", которое устроили два российских театра прошлым летом?

о: Да не было никакого дерби. Было мое решение исполнять в Лондоне только Шостаковича. А Лилиан Хоххаузер, устроительница наших гастролей — ей за 80, но она полна жизненной энергии, бегает по лестницам Covent Garden, как балеринка, и очень неплохо считает деньги, — быстро вычислила, что на Шостаковиче можно не заработать миллион, а потерять. Она раз, второй, третий постаралась меня разубедить в моей затее. Все говорила: "Я очень хорошо помню Дмитрия Дмитриевича, мы его принимали, это был замечательный человек, но позвольте, а как насчет "Лебединого озера"?". Я не поддался. Сказал ей, что я уже объявил программу, а менять свои решения я не люблю. Поэтому "Лебединое озеро" и "Борис Годунов" в придачу все-таки приехали в Лондон — только не наши, а Большого театра. Никакой другой интриги там не было.

в: Тогда в чем же все-таки сотрудничество?

о: Наши спектакли сравнивают. Скажем, у нас был "Огненный орел", потом он появился в Большом; у нас "Мазепа", а потом в Москве. Точно так же было и с "Войной и миром". Но бывает и наоборот. Вот в Большом театре появилась "Волшебная флейта", и у нас, наверное, тоже будет...

о: Вы хотите сказать, что у Большого и Мариинского одна дорога?

в: Очень во многом. Я готов возглавить движение за то, чтобы превратить эти два театра в самые мощные в мире. Я едва ли не месяцами живу в нью-йорках и зальцбургах. Естественно, я же не только дирижирую. Смотрю по сторонам, хожу, думаю. Когда я впервые приехал в Зальцбург лет двенадцать назад, меня еще никто не знал. Первая мысль, которая у меня возникла: как это у них так все здорово получается? Вторая: а мы так сможем? Вот я уже давно этим занимаюсь и готов продолжать, даже возглавлять это движение. Вот в политике, например, я себя не вижу. Хотя, наверное, руководил бы так же министерствами, республикой — чем угодно, как руковожу театрами. Но это не мое. А вот подобным продвижением я готов заниматься, и даже им руководить. У меня есть опыт. Я начинал свою карьеру еще мальчишкой с прямых разговоров с Бернстайном, с Караяном. Питер Устинов был патроном Мариинского театра, а Шолти — просто моим опекуном. И разговаривал я с этими великими людьми не о том, как перед оркестром руками махать. Они меня очень многому в жизни научили. Основная задача — превратить наши возможности в какой-то мировой класс. Или хотя бы в бизнес-класс. А лучше — в первый класс. Я не хочу делать на берегах Невы копию Metropolitan Opera. Пусть у нас будет свой ответ американцам и всему миру.




09:47 07.05.07
Обсудить на форуме Другие материалы в рубрике Культура

Заведущий этим разделом теперь не мадам Карина, а Вы, почтеннейший господин Герус!

... разве Вам об этом ещё никто не сказал?
... ... Вы и уважаемая Флория Тоска

Octavia

swjatoslaw gerus писал(а):
Madam Karina ,wi w otpuske ?


Заведущий этим разделом теперь не мадам Карина, а Вы, почтеннейший господин Герус!

... разве Вам об этом ещё никто не сказал?

...........

Ne sootwetstwuet ne celjam ,wozmoznostjam , obrazowaniju
( dwoechnik po humanitarnim predmetam ,krome istoriii... )


Iskrenne wasch .

Интервью У.Лопаткиной газете "Известия"
http://www.izvestia.ru/culture/article3104612/

УЛЬЯНА ЛОПАТКИНА ВПЕРВЫЕ ТАНЦУЕТ ПАРТИЮ КАРМЕН

- Исполнить партию Кармен - это была ваша инициатива?
- Приглашение исходило от Алексея Ратманского. Так родилась идея станцевать Кармен.

- И это вызвало удивление многих критиков и любителей балета.
- Почему?

- И на сцене, и вне ее вы воспринимаетесь в возвышенном ключе. А Кармен в балете - особа достаточно противоречивая.
- Танцовщики используют пластику собственного тела для создания образа. Если ценишь это сторону профессии, а не только технику, то интересно попробовать что-то новое. Актерам необходимо разнообразие. Наверное, сложилось некое мнение обо мне как о балерине определенного стиля, в котором зритель меня прежде всего представляет. Но хочется новых партий, иной пластики. Невозможно танцевать только музейную классику.

- В одном из интервью вы сказали "Не люблю искусство, в котором популяризируются пороки человечества". Кармен в каком-то смысле не популяризирует ли эти самые пороки? Если говорить в привычных терминах, она отрицательная героиня, но при этом очень яркая и привлекательная…
- Меня в искусстве привлекают сложные ситуации, рассказанные интересным пластическим языком, сложные характеры, истории, которые не имеют законченных выводов. У меня в репертуаре много неоднозначных персонажей - Мехменэ Бану, Зарема, партия в балете "Звуки пустых страниц" Джона Ноймайера, Смерть в балете Ролана Пети "Юноша и Смерть" и в постановке Хосе Антонио "Гойя-дивертисмент". Мне важно видеть, какая рассказана история и как расставлены акценты создателями балета. Что касается Кармен, то, с моей точки зрения, про героиню этого балета не скажешь ничего однозначного. Здесь есть интрига.

- "Кармен" - еще и балет о судьбе, даже о роке. Что вы об этом думаете?
- Ваш вопрос касается отношения людей к жизни и смерти. Судьба - это жизненный путь, никому до вас не принадлежавший. Каждому дан путь, который надо пройти. При этом всегда есть свобода выбора. Вам предлагаются обстоятельства, которые изменяются благодаря вашему поступку. Нельзя сказать, что человек - беспомощная марионетка в руках рока, который не оставляет никаких шансов. Кармен фактически выбрала судьбу. Даже, скорее, ее спровоцировала.

- Вы считаете возможным рассматривать историю Кармен как историю греха и воздаяния за грех?
- Такая трактовка возможна.

- С кем вы готовите эту партию?
- С Виктором Николаевичем Барыкиным и моим педагогом Ириной Александровной Чистяковой.

- С Майей Плисецкой вы эту роль не обсуждали?
- Пока, к сожалению, не удалось. Надеюсь, наша встреча состоится, и Майя Михайловна найдет возможность поработать со мной. Мне бы этого очень хотелось. А пока изучаю записи спектаклей "Кармен" с ее участием и с каждым разом все больше восхищаюсь.

- Скажите, пожалуйста, несколько слов о ваших партнерах в этом спектакле.
- Этот спектакль будет премьерным почти для всех главных героев. Я выбирала танцовщиков соответственно ролям в спектакле. Актеры должны совпадать с образами. Партию Хозе исполнит Иван Козлов, солист театра балета Бориса Эйфмана. Тореро ­ - солист балета Большого театра Артем Шпилевский. Коррехидор - солист балета Большого театра Ринат Арифулин. Каждая из этих ролей требует яркой индивидуальности.

- Понятие "хороший дуэт" можно определить?
- Должно все сочетаться - внешний облик, характер, манера, техника. Это достаточно таинственное совпадение. И если все сложилось, спектакль обретает душу.

- Балет, как известно, искусство элитарное. Вас это смущает или, наоборот, вдохновляет?
- Я не задавала себе этого вопроса. Но мне огорчительно видеть спектакли, которые непонятны зрителям, в которых отсутствует зерно - то, что делает классический танец доступным. Искусство не должно стать простым или упрощенным. Необходимо, чтобы оно было эмоционально понятным. Иногда мне досадно, что балет действительно особенное искусство. В нем много зависит от артистов. Часто не самое удачное исполнение не влюбляет зрителя в балет.

- Смотришь на вас в спектакле - и поражаешься глубине эмоций. Как вам удается достигать такой степени концентрации на сцене?
- Я эмоционально проживаю свою роль. Не может быть просто "технического" исполнения. Мне важно, чтобы публика забыла, что она в театре и это только спектакль. Чтобы зритель что-то приобрел, получив новое эмоциональное переживание. Возможно, поменял отношение к жизни.

Специально для сайта Большого театра интервьюировала
Майя Крылова
http://www.bolshoi.ru/ru/season/press-s ... p?id26=671

P.S. Нашла Sobesednik

Вообще-то это не я нашла. Мэд, а давайте перенесем это в тему "Ульяна Лопаткина".

Дирижер Риккардо Мути: "Дирижерский пульт - место не власти, но одиночества"
Мария Бабалова
Второй фестиваль оркестров мира открылся аншлагом и триумфом. Национальный оркестр Франции под руководством знаменитого итальянца Риккардо Мути играл Шуберта. Сначала увертюру к "Розамунде", а следом две последние симфонии — Восьмую ("Неоконченную") и Девятую ("Большую"). И на бис — антракт из той же "Розамунды". Публика была в экстазе, а Маэстро не изменил своей фирменной сдержанности и элегантности ни на секунду. Обычно крайне не разговорчивый Риккардо Мути в Москве неожиданно изменил своему правилу "ни слова прессе" и дал эксклюзивное интервью "Известиям". С самым выдающимся дирижером современности встретилась обозреватель Мария Бабалова.

вопрос: Почему для нынешнего выступления в России вы выбрали музыку Шуберта?

ответ: В этот раз мы привезли программу, полностью посвященную венской музыке, а именно Шуберту, исключительно по моему желанию. Я обожаю эту музыку. Я сегодня единственный дирижер в мире, который записал все симфонии Шуберта с Венскими филармониками, оркестром, с которым я сотрудничаю уже 37 лет.

в: Для вас Венский филармонический оркестр — самый-самый в мире?

о: Безусловно. В мире много прекрасных оркестров, превращающих такие города, как Лондон, Париж или Нью-Йорк, в музыкальные столицы с большими традициями. Хотя, конечно, и в небольшом городе можно найти удивительную публику, достойную великолепного исполнения. Но Вена с ее фантастическим залом Musikverein, думаю, вне конкуренции. Там ты ощущаешь присутствие Брамса, Брукнера, Шонберга. Это волшебный зал! Если же речь идет об опере, то в таких театрах, как La Scala и San Carlo, я всегда чувствовал, что в их стенах обитают великие призраки, наблюдающие затем, как ты творишь музыку. Их таинственное присутствие особенно осязаемо по ночам, после спектакля.

в: Насколько права молва, утверждающая, что скоро вы возглавите театр San Carlo в Неаполе?

о: Мне постоянно пророчат какие-то посты и должности. Но сегодня я совершенно свободен и абсолютно этим счастлив.

в: Вам не грустно жить без La Scala — театра, которому вы так много отдали? Ваше расставание с ним оказалось настоящей драмой, обсуждаемой во всем мире.

о: Когда я пришел в La Scala, я уже имел за плечами карьеру. Будучи итальянцем, я воспринял тогда это приглашение как призыв помочь своей стране. И работал в полную силу своих возможностей, ни на что иное не отвлекаясь. Мои 19 лет в La Scala были прекрасными и очень важными для меня. Но этот период закончился. Я смотрю вперед. В моей судьбе никогда не было предсказуемости. Всегда я будто иду в одном направлении, а дверь открывается в другом.

в: Почему вы все-таки не приняли приглашение занять пост главного дирижера Нью-Йоркского филармонического оркестра?

о: Как оказалось, Нью—Йорк вознамерился забрать у меня слишком много времени, а допустить этого я не мог.

в: Вам не жаль, что таким образом вы упустили шанс повторить судьбу своего легендарного соотечественника Артуро Тосканини и стать вторым в мире итальянцем, возглавившим этот знаменитый оркестр?

о: В жизни я предпочитаю быть только первым. Но это совсем не значит, что через какое-то время я не вернусь к рассмотрению этого предложения.

в: По-вашему, сегодня в мире больше хороших оркестров или хороших дирижеров?

о: Лукавый вопрос! Я не должен судить моих коллег. Скажу так: хорошие дирижеры заставляют хорошо играть не очень хорошие оркестры. А плохие — способны подмочить репутацию даже очень хорошим коллективам.

в: Многих ли современных дирижеров вы готовы назвать своими коллегами?

о: Опять лукавый вопрос! Вы начали мягко, а теперь втягиваете меня в полемику. Я очень был дружен с Карлосом Клайберном, которого, к сожалению, больше нет. А ныне считаю себя другом Юрия Темирканова, к которому испытываю огромное и человеческое, и профессиональное уважение. Именно его приглашение выступить на этом фестивале — самая весомая причина того, что я приехал в Москву. Это моя дань дружбе с величайшим дирижером.

в: Почему, на ваш взгляд, дирижер — сегодня самая модная профессия среди музыкантов? Многие знаменитости — такие, как Пласидо Доминго, например, все чаще и чаще поворачиваются спиной к публике...

о: Это, наверное, болезнь. Чтобы быть настоящим дирижером, нужно быть не только музыкантом, но и изучать искусство композиции, что является основным для дирижера. Сейчас же этого почти никто не делает. Дирижировать — это не значит просто руками размахивать. Руки — продолжение мозга. Настоящий дирижер должен понимать и чувствовать партитуру так, как если бы он был композитором. А сейчас мы видим, что флейтист, пианист или певец вдруг становятся дирижерами только потому, что они умеют двигать руками.

в: Почему же публика часто восторгается подобными "мистификациями"?

о: Сегодня, в эпоху глобализации, люди все чаще заблуждаются. Понять суть гораздо сложнее, чем быть ослепленными внешним эффектом. В вашей истории музыкального искусства есть замечательные примеры. Одним из величайших дирижеров мира был Мравинский, который был всегда очень сдержан и никогда не позволял себе актерствовать за дирижерским пультом.

в: Вам глобализация не по душе?

о: Это настоящее бедствие для всей нашей жизни, а не только для музыки. Теперь повсюду в одинаковых супермаркетах одинаковые помидоры. Люди одинаково одеваются и говорят. Это трагедия, путь к самоуничтожению человечества, потому что природа никогда не повторяется, а мы хотим идти против природы.

в: И как противостоять этому процессу?

о: Не знаю. У меня нет рецепта. Думаю, глобализация порождена культом денег в современном обществе. Нам срочно нужно вернуться к духовности. Иначе все технические достижения окажутся бессмысленными — мир сам себя разрушит.

в: Как вы пессимистичны...

о: Сегодня я не вижу позитивных знаков, слишком много вокруг бедности, голода, войн, несправедливости и цинизма. К тому же я по натуре меланхолик. Я ведь родом с юга Италии. Хотя когда был маленьким, особенно в послевоенный период всеобщей эйфории, я надеялся, что мир будет совсем иным.

в: Вот почему на вашем лице трудно заметить улыбку...

о: Улыбка, как и слезы, — это тайна человеческих чувств, вырвавшаяся наружу. Раскрытое окно во внутренний мир человека. Поэтому улыбку я берегу только для самых близких людей. Хотя сейчас эксцентричный, экзальтированный, банально капризный стиль поведения знаменитостей на публике стал не просто модой, а нормой.

в: Какой черте своего характера вы больше всего благодарны?

о: Умению работать, работать и еще раз работать. И тому, что с годами я не утратил способности преклоняться перед музыкой. Есть знаменитая фраза Иосифа Бродского: "Любовь больше того, кто любит". Музыка — это нечто большее, чем музыканты. Дирижер не имеет права ставить себя выше музыки, позволять себе различные "хирургические" манипуляции с партитурой. Это аморально! Работа с партитурой — это настоящий любовный акт. За нотными знаками — бесконечность. И самое важное, что должен знать артист: никто не обладает абсолютной истиной в интерпретации, но каждый имеет маленькую частицу этой истины. Абсолютная истина невозможна, иначе человек был бы Богом.

в: Какое ваше любимое слово на репетиции?

о: Не знаю. Наверное, нет таких слов. Мне жаль, что сегодня артисты зачастую не придают большого значения количеству репетиций, очень интенсивной работе. Что, например, для Рихтера или Гилельса было отправной точкой не только в артистическом, но и в моральном плане. Сейчас очень часто работа делается с позорной поспешностью. Тенденция делать много вещей за короткое время ощущается повсеместно. Я на репетиции стараюсь вести разговор на языке музыки. Очень часто пою, показывая пением, как должна прозвучать та или иная музыкальная фраза. Вообще, если дирижер много говорит, лучше ему поменять профессию. Стать адвокатом или политиком...

в: Но в определенном смысле дирижер — не менее властная профессия, чем адвокат или политик.

о: Не знаю, много всякого говорят о дирижерах. Дирижер — жрец, мессия, диктатор... Думаю, на самом деле все гораздо проще. Есть дирижеры, обладающие авторитетом, и те, кто его не имеет. У меня и мысли никогда не было о том, что, когда я становлюсь за пульт, я начинаю священнодействовать, править миром. Дирижерский пульт — это не место власти, а место одиночества. Все остальное — фантазии публики.

Не думаю, что я сложный артист. Я очень простой человек. Повторюсь, дорога искала меня, я не искал дорогу. Это может показаться нахальным, но такова была моя жизнь. Я сохранил эту простоту, так сказать, отрешенность, отдаление от суеты, поэтому мое отношение к жизни может показаться высокомерным. Но это оттого, что все в жизни я делаю сам. У меня нет ни учеников, ни ассистентов. Я действительно один.

в: Сколько у вас выступлений в сезоне?

о: Уйма. В моем календаре нет ни одного свободного дня до 2011 года. Сразу после Москвы я отправляюсь в Нью-Йорк. Две недели буду работать с Нью-Йоркским филармоническим оркестром. Потом еду в Вену. У меня большой концертный тур с "Венскими филармониками". Мы доберемся даже до Японии. Потом выступления на фестивалях в Равенне и Зальцбурге. А в конце октября снова приеду в Москву с моим молодежным оркестром "Луиджи Керубини", который я сформировал в 2004 году. Мы покажем, пожалуй, самую главную из итальянских комических опер — "Дон Паскуале" Доницетти, которая имеет огромный успех по всему миру. Надеюсь, осенью у меня будет чуть больше свободного времени и вместе со мной в Москву приедут мои дети.

в: Когда же вы отдыхаете?

о: Мне очень нравится ничего не делать. Но, к сожалению, я все время чем-то занят. С огромной ностальгией думаю о том времени, когда я не был знаменит, был простым человеком. Поэтому я купил прекраснейший участок земли на юге Италии, в Пули. Участок рядом с замком XIII века. Замок не мой. Мои — маленькие жилища пастухов. Мне бы хотелось удалиться туда и спокойно жить, наслаждаясь великолепной природой и питаясь моцареллой, сыром, хлебом, испеченным в печи. Сердце имеет свои доводы, которые разум понять не может. Для меня это означает возможность возвращения к началу. Таким образом, круг замкнется, и я могу уйти из этого мира.

Справка "Известий"

Риккардо Мути родился 28 июля 1941 года. Учился в Неаполитанской консерватории как пианист, дирижер и композитор. Параллельно изучал философию в Неаполитанском университете. Как дирижер дебютировал в 1966 году во Флоренции. Победитель международного конкурса дирижеров им. Кантелли (1967 год). Выступает во всех лучших оперных домах и со всеми крупнейшими симфоническими оркестрами мира. Известен прежде всего своими "аутентичными" интерпретациями опер Моцарта и Верди. Первый раз Мути побывал в СССР в 1989 году во время третьих (и на сегодня последних) гастролей труппы театра La Scala в Москве. Также он выступал с концертами в Москве и Санкт-Петербурге в 2001 и 2004 годах.

«Смерть не буду танцевать!»


«Десятки пар использованных пуантов у меня разбирают мои поклонники. Я только ставлю на туфельках автограф».
Фото из личного архива С. Захаровой

12 июня в Кремле прошла торжественная церемония вручения Государственных премий за 2006 год.

БАЛЕРИНА Большого театра Светлана ЗАХАРОВА награждена «За талантливое воплощение сценических образов, развитие великих традиций русского балета»…

— СВЕТЛАНА, у вас очень замученный вид…

— Я только что с репетиции… Готовится балет «Корсар». Работаем каждый день до 9–10 часов вечера.

— 27 лет — и Госпремия…

— Счастье, когда тебя любит публика. И вдвойне приятно, когда тебя высоко оценило государство!

— Не боитесь услышать от своих завистников: «Ну, теперь звёздная болезнь ей обеспечена»?

— Звёздная болезнь?.. Когда приходишь на репетицию и видишь все свои ошибки, недостатки, эйфория сразу проходит. Полная концентрация на работе. У нас очень травматичный вид искусства. Поэтому любые посторонние мысли могут привести к беде. А завистники и их сплетни… Человек, против которого «дружат», узнаёт обо всём последний — это я могу по собственному опыту сказать.

— Вы говорите, посторонние мысли могут привести к травме… А если танцовщица влюблена?

— Когда любишь человека, даже во время танца или репетиции (я это точно знаю!) возникают мысли: «Что он сейчас делает? А думает ли он обо мне? В раздевалке лежит телефон. Так интересно: а вдруг он позвонил?!» (Смеётся.) С этими чувствами невозможно бороться.

— Уланова признавалась, что с некоторыми её персонажами отношения не складывались.

— Я могу её понять. Несколько раз я танцевала балет Ролана Пети «Юноша и Смерть». На сцене — печальный художник, он ждёт свою любовь. В виде любви приходит сексапильная, роковая женщина в жёлтом платье и чёрном паричке-каре. Она юношу доводит до того, что он вешается.

Я очень люблю выкладываться, мне нравятся эмоциональные героини гораздо больше, чем всякие «принцессные», «зефирные» персонажи, милые девочки. Но после «Юноши и Смерти» было чувство, будто я на самом деле убила кого-то. Мерзкое, гнусное состояние. А потом решила: больше никогда не буду участвовать в спектаклях, в которых нужно играть смерть. Это не для меня. Хотя балет восхитительный, Нуреев и Барышников танцевали в нём гениально.

— Слышала, что Светлана Захарова требует пуантов чуть ли не в два раза больше, чем другие танцовщицы.

— Я вообще не капризный человек. Требовать бутылку шампанского и клубнику в номер — это не про меня. А что касается пуантов, это просто необходимость: у меня подъём стопы очень высокий, поэтому балетные туфли быстро снашиваются, ломаются. Больше всего пуантов уходит в «Дон Кихоте» и «Раймонде» — три пары. Кстати, я сама пришиваю тесёмочки к своим пуантам, мне очень нравится сам процесс.

— А куда вы деваете потом десятки пар использованных туфель?

— У меня их разбирают! Я ставлю на пуантах автограф и дарю их своим верным поклонникам.

Ольга ШАБЛИНСКАЯ
Аргументы и факты, выпуск 24 (1389) от 13 июня 2007 г.
Адрес статьи: http://gazeta.aif.ru/online/aif/1389/64_01?print