http://www.ng.ru/culture/2005-04-13/8_balet.html

Независимая газета
# 74 (3470) 13 апреля 2005 г.

ЗОЛУШКИ ТАК И НЕ ПОПАЛИ НА БАЛ
Распределители балетных наград не увидели леса за деревьями
Майя Крылова

Спортивный уклон церемонии награждения «Золотой маски» сказался в обилии пляшущих спортсменов. То поклонники капоэйры покажут свое, то художественные гимнастки прогнутся всей командой, закутавшись в одно красное покрывало, а то выйдут длинноногие девушки в буденовках и шинелях, одним движением плеч как вывернут одежки наизнанку, а шинельки-то подшиты цветами известной спортивной команды. Даже публика смотрела действо, закутавшись в подаренные спортивные шарфики.

Премии за балет вручали Илзе Лиепа и центровой баскетбольной команды ЦСКА Алексей Саврасенко. Поглядывая на высоченного напарника, Лиепа кокетливо поведала залу, что ей «всегда хотелось почувствовать себя Дюймовочкой». Возникло ли у Илзе искомое чувство, неизвестно, но Большой театр точно ощутил себя Несчастливцевым – столичный оплот балета не получил на «Маске» ничего, потому что все премии, даже в частных номинациях, достались спектаклю Мариинского театра. Это «Форсайт в Мариинском» – три одноактных опуса, поставленные европейским светилом хореографии Уильямом Форсайтом. Сначала назвали лучшим сам балетный вечер, потом приз за лучшую женскую роль получила Наталья Сологуб (Форсайт – «Стептекст»), и наконец, лучшим танцовщиком был назван Андрей Меркурьев (Форсайт – «Там, где висят золотые вишни»).

Отдавая должное и Сологуб, и Меркурьеву, и уровню исполнения Форсайта в Петербурге, нельзя не отметить, что пренебрежение нынешнего жюри «Маски» спектаклями и, главное, исполнителями балета Большого театра выглядит нарочито и несправедливо. Допустим, членам ареопага под председательством Родиона Щедрина не понравился балет «Ромео и Джульетта». Но совсем не заметить высокий уровень главных исполнителей московского спектакля – это слишком. На самом деле Мария Александрова-Джульетта станцевала свою партию ничуть не хуже, чем Сологуб – свою. Да и Денис Савин (Ромео) вполне заслуживал быть отмеченным: он сделал роль на высшем пластическом накале, при том что Савин – самый молодой балетный номинант за всю историю «Маски».

И совсем бледно выглядело решение жюри в области современного танца. Вместо того чтобы поощрить компанию «Провинциальные танцы» из Екатеринбурга и дать приз изысканному спектаклю Татьяны Багановой «Lasu Susan» (объективному лидеру списка спектаклей-номинантов), жюри наградило среднедобротный (но не более) «Тряпичный угол» труппы «Эксцентрик-балет» из того же города. Откуда растут ноги решения, понятно. Пластический смысл «Тряпичного угла» лежит на поверхности и внятен до предела, а сложно переплетенные метафоры «Lasu Susan» еще надо прочесть. Видимо, сие для жюри оказалось непросто.

<....>

http://www.trud.ru/003_Srd/200504130640602.htm

Труд
№064 за 13.04.2005

ЖЮРИ УТКНУЛОСЬ В "ТРЯПИЧНЫЙ УГОЛ"
ОДИННАДЦАТУЮ "ЗОЛОТУЮ МАСКУ" МОЖНО НАЗВАТЬ
"МОСКОВСКО-ПИТЕРСКО-НОВОСИБИРСКОЙ"

В драме все призы забрала столица, в балетном и кукольном искусстве - петербуржцы, а в оперном и опереточном - сибиряки.

<....>

Что до главных музыкальных премий "Золотой маски-2005", то они оказались достаточно предсказуемы. Слухи о революционности "Аиды" Новосибирского театра оперы и балета начали доходить еще год назад, сразу после премьеры спектакля. И действительно, молодому, но уже известному московскому режиссеру и сценографу Дмитрию Чернякову удалось избежать как академизма, так и "подростковой" эпатажности, заметной в предыдущих его оперных постановках. Добавим, что остроумное режиссерское решение подкреплено замечательной работой молодого дирижера Теодора Курентзиса, сейчас занимающего пост приглашенного музыкального руководителя Новосибирской оперы.

Не вызывали сомнения и балетные предпочтения жюри - при всем уважении к попыткам Большого театра в последнее время вырваться из застоя. Но ни столичная "Магриттомания" Юрия Посохова, ни "Ромео и Джульетта" Деклана Донеллана - Раду Поклитару не смогли составить конкуренцию ослепительному "дуплету" Мариинского театра - программам "Приношение Баланчину" и "Форсайт в Мариинском". Питерцы, по мнению большинства экспертов, не просто освоили наследие ХХ века - они смело прорвались в век ХХI с его сумасшедшей пластической экспрессией, которую привнес на сцену один из лидеров современной хореографии - 56-летний американец Уильям Форсайт. Его программа и привела Мариинский театр к победе на нынешней "Маске".

А вот арбитрам современного танца пришлось (который уже год) решать непростую задачу - здесь явного лидера после трагической гибели пермского хореографа Евгения Панфилова нет. Перед зрителем чаще всего либо эстрадный номер, растянутый до длины отдельного спектакля ("Тряпичный угол" екатеринбургского "Эксцентрик-балета" Сергея Смирнова), либо абсурдистский кунштюк, где труппе, подчас технически весьма подкованной, по сути, нечего выразить - нет серьезной идеи ("Lazy Susan" екатеринбургской же труппы "Провинциальные танцы" Татьяны Багановой). Отдадим "должное" жюри - оно удивило многих отдававших все же предпочтение более изобретательной постановке Т.Багановой. Но в итоге отметили "Тряпичный угол", который украсил бы работу областного Дворца пионеров, однако не труппы национального значения.

<...>

Бирюков Сергей, Лебедина Любовь.


http://www.gzt.ru/rub.gzt?rubric=reviu& ... 0000051775

Газета. GZT.RU
12.04.2005

К пьедесталу наперегонки
Закрылась "Золотая маска"

<....>

Отправили в Сибирь

В нынешнем сезоне оперная афиша «Золотой маски» сложилась на редкость удачно, чему способствовали громкие режиссерские имена - Конвичного, Някрошюса и Чернякова. Да и география была довольно обширна: не только Москва и Петербург, но и Саратов, Ростов-на-Дону и Новосибирск. Выяснилось, что оперная провинция живет довольно активной жизнью и потихоньку набирает силы, чтобы на равных конкурировать со столицами. Новосибирский театр выступает на этом поле как равноправный и сильный игрок. Два года кряду он опережает Большой и Мариинский театры. Триумфальная победа новосибирской «Аиды», собравшей три основные «Маски» - за лучший спектакль, лучшую работу режиссера и лучшую женскую роль, да в придачу еще престижный приз критики, - тому яркое подтверждение.

Спасибо надо сказать директору театра Борису Мездричу: он интуитивно угадывает, на кого делать ставку, и идеально подбирает постановщиков. В прошлом году новосибирская постановка оперы Шнитке «Жизнь с идиотом» получила две «Маски», включая главную - «за лучший оперный спектакль». Тогда эта победа была воспринята как сенсация и сотрясение основ. В нынешнем году успех новосибирской «Аиды» был почти предсказуем и предстал победой нового оперного мышления и авторского режиссерского театра над косностью старорежимного театрального стиля. Именно поэтому до последней минуты оставались сомнения относительно решения жюри: слишком уж яростные споры вызывает каждая работа Дмитрия Чернякова. Однако председатель жюри музыкального театра Родион Щедрин проявил приятно удивившую широту взглядов, и «Аида» под одобрительные аплодисменты и свист зала стала главным лауреатом.

На оперной «Маске» произошло еще одно, не менее важное событие. «Леди Макбет Мценского уезда» из Ростова-на-Дону в постановке Сусанны Цирюк оказалась очень сильной и динамичной работой. Фантастически изобретательная, подвижная массовка и общий «казачий» колорит - с боем на саблях, пышными крахмальными юбками и плавно-величавой повадкой Ирины Крикуновой, прекрасно исполнившей партию Катерины, - весьма впечатлили. Правда, «Масок» ни Цирюк, ни Крикунова не получили - зато призы достались главному дирижеру театра Александру Анисимову - профессионалу и чуткому музыканту - и художнику Зиновию Марголину. Его лаконичным декорациям жюри отдало предпочтение перед его же декорациями к петербургскому "Носу" - парадоксальными, опрокинутыми на зрителя.

Охладившиеся отношения между Мариинским театром и «Маской» отчасти стали причиной того, что другой важный спектакль Мариинского театра - «Жизнь за царя» в постановке того же Чернякова - вообще не попал в список номинантов; его выдвижению воспротивился сам Гергиев. От этого театр ничего не выиграл, а потерял, скорее всего, две «Маски», за женскую и мужскую роли для Сергея Алексашкина (Иван Сусанин) и Ольги Трифоновой (Антонида).

В отсутствие же мариинского спектакля вокальные «Маски» распределились иначе: Ирина Макарова получила приз за партию в «Аиде», а баритон Роберт Хэйл, спевший Летучего Голландца, оказался варягом, принесшим в Большой театр единственную оперную «Маску», - даже Конвичный, признанный мэтр оперной режиссуры, уступил в конкурентной борьбе Чернякову. «После скандала с «Детьми Розенталя» стало ясно, что опера - уже не элитарное искусство, доступное немногим, она становится частью жизни общества; так оно и должно быть», - заявил Черняков со сцены.

Поставили в угол

Выбор «Золотой маски» в области балета и современного танца на сей раз был абсолютно предсказуемым, бесспорным и примечательным лишь в одном отношении: при внешней благосклонности к новациям он был предопределен самыми дремучими стереотипами. «Балетный» стереотип на протяжении всех постперестроечных времен сводится к тому, что русский театр должен наверстать упущенное в советские годы, освоив классику ХХ века. Мариинский театр преуспел в этом уже к середине 1990-х и с тех пор буксует в наезженной колее за неимением лучшей. Его артисты блестяще справляются с постановками Уильяма Форсайта "Steptext", «Головокружительное упоение точностью» и «Там, где висят золотые вишни», в которых труднейшие академические элементы совмещены с самыми современными пластическими изобретениями (приз за лучший балетный спектакль). Надуманный тезис о том, что «классическим танцовщикам нужно еще чем-то дополнить свои умения», они убедительно опровергают, демонстрируя другую, малообсуждаемую проблему.

Если в начале постперестроечного «наверстывания» Мариинский театр действительно расширял свою стилистическую палитру и было интересно сравнивать отличия русского исполнения, скажем, Баланчина, от нью-йоркского, то теперь эти отличия снивелированы. В основной своей массе нынешняя мариинская труппа напоминает крепкую среднеевропейскую балетную компанию спортивного толка с атлетичными, гуттаперчевыми, но безликими парнями и крепконогими малообаятельными девицами. О фирменной петербургской легкости, изысканности, нюансировке и стилистической культуре танца уже не первый год приходится говорить либо эпизодически, либо с натяжкой. Утверждать, что «Мариинский балет освоил Форсайта», в этой ситуации не совсем верно; скорее Форсайт «перепахал» петербургскую труппу. И если Андрей Меркурьев, награжденный за лучшую мужскую роль в «Там, где висят золотые вишни», все же отличается неким артистизмом в других своих ролях, то Наталия Сологуб, отмеченная за лучшую женскую роль в "Steptext", - яркое воплощение этого нового балетного идеала. Таким образом безусловная, добытая ценой многих усилий победа Мариинского театра весьма напоминает пиррову. Между тем альтернатива этой работе была: скромная, полуученическая, но грамотная и цельная «Магриттомания» Большого театра, где бывший танцовщик Большого Юрий Посохов удачно соотнес современные хореографические комбинации с возможностями молодых артистов, открыв им новые перспективы. Однако «Магриттомания» была отставлена еще на уровне экспертного отбора.

Стереотип восприятия нашего современного танца также состоит в том, что российские постановщики в принципе не понимают, что это такое, и потому стряпают винегреты из пластики, драматических этюдов и видеоинсталляций, отличающиеся лишь по степени утомительности. Исходя из этого логично, что премии удостоен «Тряпичный угол» екатеринбургской труппы «Эксцентрик-балет» Сергея Смирнова. Это и вправду забавное, не мучительное для зрителя лирико-комическое действо марионеток, не имеющее, однако, никакого отношения к пластическому авангарду. Если уж Смирнов и попытался создать новый танцевальный язык в «Песнях дождя», обратившись к ритуальным и этнографическим элементам, то эти попытки утонули в дешевых комичных подражаниях эффектам цирковых программ и эротических шоу. Так что можно понять жюри, не нашедшее в себе сил разглядеть в этой каше перспективные хореографические идеи.

<....>

Ярослав Седов
Ольга Романцова
Гюляра Садых-заде
Глеб Ситковский


http://kultura-portal.ru/tree/cultpaper ... _id=628289

Культура №14 (7473)
14 - 20 апреля 2005г.

Головокружительное упоение премиями



На юбилейной "Маске" прошлого года произошло непредвиденное - Мариинский театр проигнорировал конкурсную программу. В нынешнее состязание Мариинка вернулась двумя разнохарактерными программами: "Приношение Баланчину" (три одноактных балета: "Четыре темперамента" на музыку Хиндемита, "Вальс" на музыку Равеля, "Фортепианный концерт № 2" Чайковского - "Ballet Imperial") и "Форсайт в Мариинском" ("Stepteхt" на музыку Баха, "Головокружительное упоение точностью" на музыку Шуберта и "Там, где висят золотые вишни" на музыку Виллемса).

<......>

Три петербургских вечера подряд обернулись продолжением Мариинского фестиваля. Сама ситуация словно заглаживала прошлогодний конфуз. Новые опусы Баланчина появились в репертуаре Маринки к 100-летию со дня рождения великого соотечественника.

Нельзя не сознавать, что к Мариинке в отношении Баланчина - счет особый. Все три балета разных периодов творчества мистера Би были представлены на разных уровнях. Пластическое познание Нового Света в "Четырех темпераментах" с их отказом от всяких театральных сценических примет: ни пачек, ни туник, ни индивидуальных красок внутри каждой группы, только - трико, купальники и графические рисунки движений - прошло успешно, убедило своей бесстрастностью.

Добрая старушка Европа вдохновила хореографа на романтический "Вальс". Тему смерти в баланчинском опусе подчеркивали зеркала и люстры, затененные черным тюлем (в нынешней редакции отсутствуют). О бездонном, но уходящем богатстве чувств, истинных и театральных, страдали мелодии поющих рук в длинных перчатках, слагая грустный бал эпохи, приближающейся к своему вынужденному финалу. Петербург, который покинул и по имперской гармонии которого так тосковал Баланчин, оживал в "Фортепианном концерте № 2". Исполнение всей баланчинской программы имело общий знаменатель: не легкость и свобода (они остались у пермяков), а филигранное мастерство, не тревожные предощущения, а стильные переплетения кордебалетных линий, виртуозный танец, уверенный в своей власти, были возведены в художественный принцип. Тончайшие нюансы чувств, от трепетной неуверенности до победного блеска, которые передавали солисты Мариинки разных поколений, спасали ансамбль от полной творческой самодостаточности. В "Вальсе" от самой титулованной номинантки Ульяны Лопаткиной (она же была единственной претенденткой от "Приношения Баланчину") ждали откровения, а получили то, что было видано ранее: божественную красоту, каллиграфическую чистоту, безукоризненную величавость. Это - здорово, если бы не появилась излишняя демонстрация никем не оспариваемой царственной стати и избранности. Танец Лопаткиной не способен разочаровать, но "Вальс", к сожалению, не добавил ему нового сияния.

"Дом Петипа" завершил фестиваль классикой балетного авангарда. С отчаянной безоглядностью камикадзе артисты бросались в головоломные кроссворды форсайтовых схем, сметая (или бросая вызов?) каноны "цитадели академизма". "Steptext" ломал все устои: дробилась Чакона Баха, включался-выключался свет, артисты яростным приступом покоряли невероятные движения и вдруг уходили со сцены. Наталия Сологуб, самая современная танцовщица сегодняшней Мариинки, не просто выдерживает яростные скорости, но успевает бесстрашно укротить смертельные трюки с легкостью балерины, которая родилась и выросла в системе координат форсайтовой эстетики.

В шок не меньшей силы бросало "Головокружительное упоение точностью" - от классических парафраз летел сумасшедший поток искр, словно видеокассету запустили в режиме скоростной перемотки. И тут, вслед за Сологуб, номинированный Леонид Сарафанов - образцовый классический танцовщик - энергично покорял парадоксальные пластические трюки.

Столь же умопомрачительно виртуозным оказался третий балет-номинант - "Там, где висят золотые вишни". Изощренный рисунок пластических абстракций, омут конвульсий, калейдоскоп смятения артисты передавали столь отчаянно, словно хорошие манеры принцев, лебедей и сильфид им никогда не были ведомы. Андрей Меркурьев, как и остальные девять солистов, проговаривал яростные па темпераментно и, как немногие, безошибочно.

Еще полтора года назад мариинские артисты примеряли на себя наряды от Форсайта, не скрывавшие привычных эмоций, а сегодня - танцуют едва ли не лучше, чем те, для кого эти балеты создавались. За сезон Мариинка в ускоренном темпе повторила исторический путь освобождения балета из сладкого классического плена: от неоклассики - к авангарду, от гармонии - к экстриму, от Баланчина - к Форсайту.

Адреналин форсайтовских построений снял все возможные вопросы о лидерстве. Своим потоком смел всех конкурентов. Героям "Форсайта в Мариинском" достались и исполнительские "Маски", что, впрочем, совсем не безусловно. Просто из семи достойных номинантов только двое вытащили счастливые билеты.

Если "Маска" будет продолжать жить (а ей - подтверждает время - уже давно надо что-то в жизни поменять), то, быть может, стоит задуматься о критериях оценок. Как сравнивать роль в двухактном спектакле с партией в двадцатиминутной миниатюре; с каких позиций подходить к солистам из провинции; можно ли определять на одни весы новые спектакли с восстановлениями старых балетов?

Если не поставить и не решить этих вопросов сегодня, то премия скоро и неизбежно себя изживет, окончательно свернув на рельсы шоу-бизнеса, которому национальный театр - не чета. Впрочем, главное в индустрии "Золотой Маски" - это отнюдь не церемониал награждений, а показ спектаклей, заместивший собой канувшие в Лету гастроли.

Елена ФЕДОРЕНКО
Фото Михаила ЛОГВИНОВА

http://www.gorod-spb.ru/story.php?st=5539

ГОРОД № 14
от 18-04-2005

В балете победил спорт
почему Лопаткина проиграла Сологуб

Объявлены лауреаты национальной театральной премии "Золотая маска". Петербург "всухую" проиграл в опере и так же "всухую" выиграл в балете (три "золота" -- за лучшие женскую и мужскую роли и лучший спектакль). При этом мариинский Баланчин проиграл мариинскому же Форсайту, а Ульяна Лопаткина -- Наталье Сологуб.

Отношения "Золотой маски" и Мариинки в последние два года сильно охладились. В позапрошлом году премию по случаю юбилея города вручали на сцене Мариинки -- и хозяева не получили ни одной. В прошлом году театр вовсе отказался от участия в фестивале, сославшись на гастроли. В этот раз наступило перемирие.
Одновременно Валерий Гергиев окончательно устранился от конкурса и воспротивился выдвижению оперы "Жизнь за царя". В оперной номинации Мариинка коварно предложила (но не показала в Москве) только "Нос" Юрия Александрова и Зиновия Марголина.
Зато Мариинский балет выставил такую обойму исполнителей и спектаклей в программе "Приношение Баланчину" и балетах Форсайта, что столь кучный залп не мог пролететь мимо цели. К тому же постановки настолько не новы, что в их именитости сомневаться неприлично. В игре сама с собой Мариинка заранее жертвовала Баланчиным Форсайту: в прошлом году был отмечен "Маской" пермский "Ballet Imperial". Да и юбилей Баланчина позади. А вот Форсайт в репертуаре российского театра новинка. Так что тактически московский Большой театр априори проигрывал Мариинке, предложив новые сочинения: "Ромео и Джульетту" и "Магриттоманию", которые можно было определить и в современный танец (есть такая специальная номинация), если бы не большой формат и академическая сцена.
Прима Мариинки Ульяна Лопаткина осталась без "Маски". Но, похоже, она (как и Диана Вишнева) объективно переросла этот конкурс с не меньшими основаниями, чем Гергиев. Актерская привлекательность, да, собственно, и артистизм уступили силовым упражнениям. Впрочем, лауреаты не совсем лишены зачатков театральности. Признанная лучшей исполнительней мариинская танцовщица Наталья Сологуб лучше всех выполняет "танцы машин", при этом она еще и усердная копиистка: в Форсайте Сологуб сейчас так же пытается подражать Вишневой, как в "Лебедином" Лопаткиной. Главное достоинство второго мариинского лауреата (лучшая мужская роль) Андрея Меркурьева такое же, как и у Сологуб, -- они старательные, работящие и безотказные. Победа этих мариинских выдвиженцев -- признание того, что Мариинка перепрофилировалась с академического направления на общеевропейскую бесстильность и не протежирует свою школу.
Уже сейчас можно делать прогнозы на следующую "Золотую маску". В этом сезоне у балета Большого две суперпремьеры: "Сон в летнюю ночь" Джона Ноймайера и балеты Леонида Мясина. Мариинка с ее пол-Форсайта и предстоящей пол-"Пирлипат" рядом будет выглядеть бледно. Потому Мариинский театр утешили заранее. А вот мариинская опера с "Тристаном" Чернякова и "Царской невестой" Александрова за будущую "Маску", похоже, еще поборется.

Ирина Губская

http://www.goldenmask.ru/fest.shtml?/2006/nom.html

НОМИНАНТЫ ПРЕМИИ «ЗОЛОТАЯ МАСКА» (сезон 2004 - 2005 гг.)

ОПЕРА – СПЕКТАКЛЬ

«ВОЛШЕБНАЯ ФЛЕЙТА»
Театр оперы и балета республики Башкортостан, Уфа
«ДЕТИ РОЗЕНТАЛЯ»
Большой театр, Москва
«КАРМЕН»
Театр оперы и балета, Пермь
«МАДАМ БАТТЕРФЛЯЙ»
Большой театр, Москва
«ПУТЕШЕСТВИЕ В РЕЙМС»
Мариинский театр, Санкт-Петербург
«СОЛОВЕЙ»
Театр оперы и балета, Пермь
«ТРАВИАТА»
Театр «Санктъ-Петербургъ Опера», Санкт-Петербург
«ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА»
Мариинский театр, Санкт-Петербург
«УПАВШИЙ С НЕБА»
Театр «Геликон-Опера», Москва

ОПЕРА - РАБОТА ДИРИЖЕРА

Александр ВЕДЕРНИКОВ «Дети Розенталя», Большой театр, Москва
Владимир ПОНЬКИН «Упавший с неба», Театр «Геликон-Опера», Москва

ОПЕРА - РАБОТА РЕЖИССЕРА

Юрий АЛЕКСАНДРОВ
«Травиата», Театр «Санктъ-Петербургъ Опера», Санкт-Петербург
Татьяна БАГАНОВА
«Соловей», Театр оперы и балета, Пермь
Дмитрий БЕРТМАН
«Упавший с неба», Театр «Геликон-Опера», Москва
Георгий ИСААКЯН
«Кармен», Театр оперы и балета, Пермь
Ален МАРАТРА
«Путешествие в Реймс», Мариинский театр, Санкт-Петербург
Эймунтас НЯКРОШЮС
«Дети Розенталя», Большой театр, Москва
Дмитрий ЧЕРНЯКОВ
«Тристан и Изольда», Мариинский театр, Санкт-Петербург
Уве ШВАРЦ
«Волшебная флейта», Театр оперы и балета республики Башкортостан, Уфа

ОПЕРА - ЖЕНСКАЯ РОЛЬ

Елена ВОЗНЕСЕНСКАЯ
Таня - «Дети Розенталя», Большой театр, Москва
Лариса ГОГОЛЕВСКАЯ
Изольда - «Тристан и Изольда», Мариинский театр, Санкт-Петербург
Адина НИТЕСКУ
Чио-Чио-Сан - «Мадам Баттерфляй», Большой театр, Москва
Юлия ПТИЦЫНА
Виолетта – «Травиата», Театр «Санктъ-Петербургъ Опера», Санкт-Петербург
Лариса ЮДИНА
Графиня де Фольвиль - «Путешествие в Реймс», Мариинский театр, Санкт-Петербург

ОПЕРА - МУЖСКАЯ РОЛЬ

Владимир КОПЫТОВ
Папагено – «Волшебная флейта», Театр оперы и балета республики Башкортрстан, Уфа
Сергей ПЕРМИНОВ
Хозе - «Кармен», Театр оперы и балета, Пермь

БАЛЕТ – СПЕКТАКЛЬ

«APPROXIMATE SONATA»
Мариинский театр, Санкт-Петербург
«REVERENCE»
Мариинский театр, Санкт-Петербург
«АННА КАРЕНИНА»
Театр Балета Бориса Эйфмана, Санкт-Петербург
«БОЛТ»
Большой театр, Москва
«РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА»
Театр оперы и балета, Красноярск
«СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ»
Большой театр, Москва

СОВРЕМЕННЫЙ ТАНЕЦ – СПЕКТАКЛЬ

«ДВЕРИ»
Театральный проект «Apparatus», Москва-Таллинн
«КЛЕТКА ДЛЯ ПОПУГАЕВ»
Балет Евгения Панфилова, Пермь
«МУХИ»
Проект Дины Хусейн и Анны Абалихиной, Театр Наций, Москва
«НЕМНОГО НОСТАЛЬГИИ»
Театр современного танца, Челябинск

БАЛЕТ/СОВРЕМЕННЫЙ ТАНЕЦ - РАБОТА БАЛЕТМЕЙСТЕРА/ХОРЕОГРАФА

Сергей БОБРОВ
«Ромео и Джульетта», Театр оперы и балета, Красноярск
Дэвид ДОУСОН
«Reverence», Мариинский театр, Санкт-Петербург
Алексей РАТМАНСКИЙ
«Болт», Большой театр, Москва

БАЛЕТ/СОВРЕМЕННЫЙ ТАНЕЦ - ЖЕНСКАЯ РОЛЬ

Анна АБАЛИХИНА
«Мухи», Проект Дины Хусейн и Анны Абалихиной, Театр Наций, Москва
Мария АБАШОВА
Анна Каренина - «Анна Каренина», Театр Балета Бориса Эйфмана, Санкт-Петербург
Светлана ЗАХАРОВА
Титания - «Сон в летнюю ночь», Большой театр, Москва
Анна РЕБЕЦКАЯ
Джульетта - «Ромео и Джульетта», Театр оперы и балета, Красноярск
Дина ХУСЕЙН
«Мухи», Проект Дины Хусейн и Анны Абалихиной, Театр Наций, Москва

БАЛЕТ/СОВРЕМЕННЫЙ ТАНЕЦ - МУЖСКАЯ РОЛЬ

Ян ГОДОВСКИЙ
Пэк – «Сон в летнюю ночь», Большой театр, Москва
Денис САВИН
Денис – «Болт», Большой театр, Москва
Александр СЕРГЕЕВ
«Reverence», Мариинский театр, Санкт-Петербург

РАБОТА ХУДОЖНИКА В МУЗЫКАЛЬНОМ ТЕАТРЕ

Светлана БАШАРИНА
«Соловей», Театр оперы и балета, Пермь
Вячеслав ОКУНЕВ
«Кармен», Театр оперы и балета, Пермь
Семен ПАСТУХ
«Болт», Большой театр, Москва
Дмитрий ЧЕРНЯКОВ, Зиновий МАРГОЛИН
«Тристан и Изольда», Мариинский театр, Санкт-Петербург
Яна ШТОКБАНТ
«Фигаро здесь!», Театр музыкальной комедии, Новосибирск

"Золотая маска" открывается выступлением Мариинки


ХII Всероссийский театральный фестиваль "Золотая маска" открывается 17 февраля в Москве. Его первым участником станет Мариинский театр, который покажет оперу Джоаккино Россини "Путешествие в Реймс" на новой сцене Большого театра.

Право открыть смотр неслучайно предоставлено именно Мариинке: "Путешествию в Реймс" критики уже сейчас прочат славу одного из фаворитов предстоящего фестиваля и реального претендента на премию "Золотая маска". Премьера комической оперы Россини состоялась весной 2005 г. и буквально очаровала петербуржцев, а в декабре 2005 г. спектакль был показан в Париже, где также имел шумный успех. "Путешествие в Реймс" изначально было задумано как совместная работа русских артистов и французского режиссера Алена Маратра, который признался, что остался доволен своим российским детищем. По его словам, "только русские обладают невероятной сумасшедшинкой", которую он хотел заставить работать в этом спектакле. Инициатором современного воплощения "Путешествия в Реймс" выступил художественный руководитель Мариинского театра Валерий Гергиев. Маэстро будет дирижировать на единственном представлении спектакля в Москве.

Джоаккино Россини, автор знаменитого "Севильского цирюльника", написал "Путешествие в Реймс" в 1825 г. по случаю коронации французского короля Карла Х. Опера имела успех, но композитор вскоре изъял ее из репертуара. Долгое время опус итальянского классика считался утерянным. Лишь в конце прошлого века энтузиастам удалось восстановить оригинал, который моментально был причислен к шедеврам мировой музыки, передает РИА "Новости".

http://www.passportmagazine.ru/article/397/

Журнал PASSPORT
март 2006

Golden Mask
Festival Preview
By Glenn Walters


Denis Savin, “Bolt”
For nearly three weeks starting March 29, the very best of what was new in the Russian theater last season goes on display in Moscow, as troupes of actors, singers, dancers and puppeteers from near and far compete for Golden Masks, the country’s most prestigious theatrical award.

As in the past, roughly half the awards to be handed out at the conclusion of this year’s 12th annual Golden Mask Festival will go to musical theater, which includes opera, operetta and musicals, ballet and contemporary dance, all as premiered in the season of 2004-05. Each category is allocated an award for best production, while further Golden Masks honor the individual efforts of singers, dancers, conductors, directors, choreographers and scenic designers.

Like other competitions of this kind, the Golden Mask has its share of quirks and peculiarities. One of them lies in restricting the choice nominees for individual prizes to those who have taken part in the nominated productions. In the case of directors, choreographers and scenic designers that seems perfectly reasonable. But placing such a limitation on the choice, for example, of best female singer in opera may strike some as rather unfair. Yet, for the already over-burdened selection committee, taking into account every outstanding singing, dancing and conducting performance in Russia over a 12-month period would no doubt stretch its resources beyond all reasonable limits. To be absolutely candid about things, however, the festival perhaps ought to consider adding the phrase ‘in a nominated production’ to designations such as ‘best female singer in opera,’ ‘ best conductor’ and the like.

Golden Mask regulations specify that nominees must show their wares on a Moscow stage during the course of the festival. But exceptions are sometimes made to accommodate the schedules of particular theaters. Such has been the case this year with Giaochino Rossini’s rarely heard comic opera ‘The Journey to Rheims,’ from St. Petersburg’s Mariinsky Theater, and ‘Anna Karenina,’ by the St. Petersburg-based Boris Eifman Ballet Theater, both of which made their Moscow Golden Mask appearances in February. Moreover, two ballet nominees from the Mariinsky, ‘Approximate Sonata’ and ‘Reverence,’ will not appear in Moscow at all, but be viewed by the festival’s musical theater jury on their home stage.

This year’s list of nominees contains nine operas, a number that breaks all previous records. The other musical theater categories are more modestly represented, with three nominees for best operetta or musical, six for best ballet, and four for best contemporary dance production.

Many local opera goers are already familiar with the opera nominees from Moscow, the Bolshoi Theater productions of Leonid Desyatnikov’s ‘The Children of Rosenthal’ and Giacomo Puccini’s ‘Madame Butterfly’ and Helikon Opera’s abridged version of Sergei Prokofiev’s ‘The Story of a Real Man,’ re-titled ‘Fallen from the Sky.’


“The Night of the Open Doors”
‘The Children of Rosenthal’ caused quite a stir at its world premiere last March, when patriotic youth organizations and members of the State Duma mindlessly denounced Vladimir Sorokin’s libretto for what turned out to be its non-existent pornography. Both Sorokin’s words and Desyanikov’s music proved, in fact, artistic achievements of a very high order and the Bolshoi company provided a stunning performance. But in view of the overwrought and insensitive staging perpetrated by much-hyped Lithuanian director Eimuntas Nekrosius, ‘The Children of Rosenthal’ seems an unlikely candidate for Golden Mask top honors.

Quite the opposite occurred in the case of ‘Madame Butterfly,’ where the brilliant minimalist staging by American director Robert Wilson was undercut by a rather routine musical performance. ‘Fallen from the Sky,’ which premiered last May as part of the World War II victory celebrations, is one of Helikon artistic director Dmitri Bertman’s finest accomplishments. And though the music is hardly on a par with Prokofiev’s best, Helikon’s splendid job of bringing the opera to life could well bring the production a Golden Mask.

Other operas in contention and playing during the festival weeks are Wolfgang Amadeus Mozart’s ‘The Magic Flute’ from Ufa, Georges Bizet’s ‘Carmen’ and Igor Stravinsky’s seldom performed ‘The Nightingale,’ both from Perm, Giuseppe Verdi’s ‘La Traviata,’ in a small-scale version by the St. Petersburg Opera, and, as perhaps the most likely candidate of all to take the operatic Golden Mask, the Mariinsky’s production of Richard Wagner’s ‘Tristan and Isolde’.

Nominations for best conductor are a mere two: Bolshoi musical director Alexander Vedernikov (‘The Children of Rosenthal’) and two-time Golden Mask winner Vladimir Ponkin (‘Fallen from the Sky’). Missing from the list is the Mariinsky’s renowned artistic director, Valery Gergiev (‘Tristan and Isolde’), a five-time Golden Mask winner in the past. Despite those successes, Gergiev has maintained a somewhat strained relationship with the festival in recent years. And it remains open to question whether his real reason for declining a nomination this year was, as officially reported, a desire to give others a clearer shot at the prize.

Directors who staged eight of the nine nominated operas are in competition for the directing award, among them the radical-minded Dmitri Chernyakov, who has every chance of walking off with his fourth operatic Golden Mask in the course of five years. The missing body among directors is Robert Wilson, and the excuse given for his absence is the fact that ‘Madame Butterfly’ came as a re-staging of something he had already done a number of times elsewhere. The same applies to the omission among choreographer nominees of John Neumeier, whose ‘A Midsummer Night’s Dream’ at the Bolshoi numbers among the ballet nominations. Perhaps the Golden Mask’s argument might sound truly convincing had Wilson and Neumeier merely carted their productions to Russia in wholesale fashion. Each, however, made numerous changes and adjustments with a view toward exploiting the particular strengths -- and minimizing the weaknesses -- of the Bolshoi’s singers and dancers.

Standing out among the nominated singers is soprano Yelena Voznesenskaya, whose touching portrayal of the prostitute Tanya ranked among the highlights of ‘The Children of Rosenthal.’ Two years ago, Voznesenskaya became the first and as yet only member of the Bolshoi company to receive a Golden Mask as best female singer in opera. Yet the Bolshoi, somewhat strangely, makes scant use of her remarkable vocal and acting talents.


“Anna Karenina”
In addition to ‘Anna Karenina,’ ‘Approximate Sonata,’ ‘Reverence’ and ‘A Midsummer Night’s Dream,’ nominations for best ballet have gone to the Bolshoi’s staging of Dmitri Shostakovich’s ‘Bolt,’ a tale of industrial sabotage in early Stalinist times given a lively and wonderfully satirical choreographic rendering by Bolshoi ballet artistic director Alexei Ratmansky, and to a production of Prokofiev’s monumental ‘Romeo and Juliet’ from the Krasnoyarsk Theater of Opera and Ballet. Ratmansky, a Golden Mask winner two years ago with Shostakovich’s ‘The Bright Stream,’ is also a nominee this year for best choreographer. Among the competitors for the dancing awards are the Bolshoi’s lovely prima ballerina, Svetlana Zakharova, and two of its most gifted young male dancers, Yan Godovsky and Denis Savin.

Operetta and musicals have never had much impact at Golden Mask festivals, perhaps because the former is such a dowdy, old-fashioned art form and the latter has yet to emerge in Russia from its early stages of development. But ‘My Fair Lady’ from the Moscow Operetta Theater, ‘Figaro here!’ from Novosibirsk, and ‘The Night of the Open Doors’ from Yekaterinburg, hold promise of breathing life into their corner of the festival program.

Announcement of this year’s Golden Mask winners takes place at an awards ceremony to be held April 17 at the New Stage of the Bolshoi Theater.

A full program of events and other information about this year’s Golden Mask Festival can be found at: www.goldenmask.ru

http://www.vesti.ru/news.html?id=90143

Телеканал Вести
17.04.2006 21:46 Новость

Названы лауреаты "Золотой Маски"

На 12-й церемонии вручения Российской национальной театральной премии "Золотая Маска" раздача призов началась с представительниц прекрасного пола. Первыми получили "Золотые Маски" исполнительницы лучших женских ролей в разных жанрах театрального искусства, передает ИТАР-ТАСС.

Так, в балете премии за лучшую роль удостоилась Мария Абашова, исполнительница партии Анны Карениной в одноименном балете, поставленном в Театре балета Бориса Эйфмана (Санкт-Петербург). Лучшей исполнительницей женской роли в оперетте признана Вероника Гришелунко, спевшая Розину в спектакле "Фигаро здесь!" Новосибирского театра музыкальной комедии.

Лучшей оперной примадонной-2006 жюри назвало Ларису Гоголевскую - за партию Изольды в опере Вагнера "Тристан и Изольда" в Санкт-Петербургском Мариинском театре. "Золотую Маску" как лучшая актриса в драме под бурную овацию зрительного зала получила Алиса Фрейндлих, блистательно сыгравшая моноспектакль "Оскар и Розовая дама" в Санкт-Петербургском театре имени Ленсовета.

Лучшим балетмейстером и обладателем премии "Золотая Маска" стал Дэвид Доусон (Мариинский театр), передает РИА "Новости".

Председатель музыкального жюри Владимир Васильев вручил два специальных приза - за оперу Мариинского театра "Тристан и Изольда" и за спектакль Большого театра "Дети Розенталя".

Председатель жюри драматического театра Алексей Бородин вручил также два специальных приза и две "Золотые Маски" Омскому театру драмы и московскому режиссеру Кириллу Серебренникову.

Что касается мужчин-лауреатов, то "Золотые Маски" получили танцовщик Ян Годовский (Большой театр), певец Владимир Смолин (Театр музкомедии, Екатеринбург) и Василий Бочкарев (Малый театр).

http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic ... /19/105495

Ведомости
19.04.2006, №69 (1596)

Уважительные причины
“Золотая маска” приглядывается к новому, но выбирает проверенное

Церемония награждения театрального фестиваля “Золотая маска”, прошедшая на Новой сцене Большого театра, оказалась звонким буржуазным мероприятием, мало согласующимся со статусом профессиональной премии. Решения жюри можно назвать обоснованными, можно компромиссными. Но важнее всего — сама фестивальная афиша, которая отразила картину достижений российского театра, не всегда только лучших.

На церемонии партер источал сияние бомонда, подчас к театру никакого отношения не имеющего. Гламурные ведущие (певица Мария Максакова и актер Игорь Гордин) выходили среди дымов и компьютерных огней, Владимир Понькин браво дирижировал шлягерами, которые Зураб Соткилава, Лев Лещенко и Лариса Долина распевали в микрофоны, по воле постановщика Дмитрия Бертмана эстрадные танцы сменялись дефиле оперных костюмов, а артисты “Геликон-оперы” с привычной удалью разыгрывали пародийные сценки. И в прошлые годы на церемониях “Золотой маски” случались сбои вкуса, но столь откровенного китча все же не было. В тексте одной из реприз было прямодушно сказано: “Мюзик-холл на сцене Большого театра — это же культурная революция”, и с этим не поспоришь.

Лишними на празднике выглядели только те, ради кого и сколачивалась столь нарядная рама, — лауреаты премии. За исключением немногих звезд (как Алиса Фрейндлих) или патриархов (как Петр Фоменко) труженики театральных профессий, умеющие блистать в своем ремесле, выглядели париями, случайно приглашенными на светский раут.

По счастью, со сцены все же прозвучала благодарность корпусу фестивальных экспертов, отсмотревших четыреста с лишним спектаклей по всей России и составивших афишу “Золотой маски”. Именно экспертный отбор, а не решения жюри определяет театральную карту года.

В области оперы и балета она сложилась в пользу двух столиц. Третья столица — Новосибирск взял в этом году тайм-аут. “Кармен” из Перми и “Волшебную флейту” из Уфы можно было и вовсе не привозить (к слову, фестиваль бы спокойно обошелся и без двух драматических театров из Омска, перегрузивших и без того насыщенную программу). Зато москвичи смогли воочию увидеть обе постановки Мариинского театра — “Тристана и Изольду” и “Путешествие в Реймс”: нередко Мариинка участвовала в конкурсе заочно. Жюри предпочло “Реймс” — действительно редкую постановку, где режиссура (Ален Маратра получил и персональную награду) и музыка (превосходный ансамбль молодых солистов театра) существуют в счастливой гармонии. Более значительный “Тристан”, в котором режиссер Дмитрий Черняков продемонстрировал высоту и зрелость, получил утешительный приз жюри, а работа Ларисы Гоголевской (Изольда) была заслуженно названа лучшей женской ролью. Отдельным призом жюри наградило и Большой театр — не за “Детей Розенталя” как таковых, а “за инициативу в развитии русской оперы”. Инициатива, действительно, важная и небывалая: Леонид Десятников заметил со сцены, что он — первый живой композитор, оказавшийся в поле внимания “Золотой маски”. А вот для “Мадам Баттерфлай” в постановке Роберта Уилсона у жюри ничего не нашлось, и то правда: икона авангарда в контексте эпохи живых чувств не вызывает.

Зато в балете и современном танце жюри продемонстрировало преклонение перед традицией, уважение к ветеранам и абсолютное доверие к мускульным усилиям. Поэтому главная награда за лучший спектакль сезона досталась “Сну в летнюю ночь” Большого театра: когда труппа исполняет этот балет Джона Ноймайера, буквально физически ощущаешь хруст суставов — старый хит дается артистам нелегко. К тому же спектакль 1977 г. рождения выглядит столь внушительно, что даже непосвященному ясно — это уже классика. Покорение этой вершины зафиксировано еще одной “Маской” — за лучшую мужскую партию Яну Годовскому.

Однако ни Ноймайер, ни Форсайт, завершивший свою программу в Мариинском театре постановкой одноактной Approximate Sonata, в конкурсе хореографов не участвуют — сравнивать их балеты, созданные несколько десятилетий назад, с работами прошлого сезона было бы некорректно. Здесь лучшим был назван хореограф балета Reverence (Мариинский театр) англичанин Дэвид Доусон: его отполированный спектакль — реверанс всему балетному ХХ веку. Борис Эйфман со своей “Анной Карениной” в конкурс хореографов не попал, но в лице исполнительницы заглавной партии Марии Абашовой жюри оценило самоотверженность артистов его театра. А Алексею Ратманскому, поставившему самый яркий балет сезона — “Болт” в Большом, досталась только благодарность Семена Пастуха, который назван лучшим художником в музыкальном театре.

В современном танце главную награду получила реанимированная в пермском “Балете Евгения Панфилова” “Клетка для попугаев”. Первоклассно воспроизведенный современным поколением исполнителей, спектакль потерял и актуальность, и драйв утверждения нового жанра, которым поражал в 1992 г. Сегодня он вполне мог номинироваться в балетной категории.

А в драматических номинациях все вышло правильно и скучно. Тактичный развод двух моноспектаклей с превосходными работами актрис: за женскую роль наградили Алису Фрейндлих (“Оскар и розовая дама”), зато “Шинель” с Мариной Нееловой в роли Башмачкина получила премии за лучший спектакль малой формы и работу художника (Александр Боровский). Награждение Василия Бочкарева за мужскую роль — предрешенное, кажется, уже самим фактом исключения из правил, согласно которым актерские работы не рассматриваются отдельно от спектакля. Наконец, две “Маски” “Трем сестрам”: лучший спектакль большой формы и лучший режиссер — Петр Фоменко. Редкий, кстати, случай: на премьере критика приняла “Трех сестер” кисло, но те, кто увидел постановку позже, уверяют, что она и впрямь стала лучшей в сезоне.

Короче, скандалов ноль, что хорошо для статусной премии и плохо для театральной жизни, в которой, выходит, все давно устаканилось до полного остекленения. Достанься главные “Маски” резкому и современному “Лесу” Кирилла Серебренникова, было бы что обсуждать. А когда Серебренникову дают спецприз с формулировкой “за создание ярких спектаклей”, что означает примерно “молодой еще”, обсуждать нечего. Приятно, что спектакль Андрея Могучего “Между собакой и волком” получил приз “Новация” и вдобавок приз критики. Но когда такую работу не рассматривают в основных номинациях, это значит, что нам предлагают жить в архаичной системе театральных координат. Не подходящей даже для фестивальной афиши, в которой спектакли Могучего и Серебренникова — хиты, а никак не обочина.

Но в общем жизнь “Золотой маски” в этом сезоне вполне удалась: жюри успешно сыграло в свои статусные игры, а публика получила качественный, пусть и слегка отягощенный неизбежным балластом фестиваль.

Петр Поспелов
Анна Галайда
Олег Зинцов

http://www.vremya.ru/2006/68/10/150108.html

Время новостей N°68
19 апреля 2006

Сезон без вершин
Расклад балетных «Масок» -- из лучших за последние годы

Сезон 2004/05 в балете был сезоном без очевидных недосягаемых вершин: таких спектаклей, чтобы объединились в восторге буквально все, не было. Большой театр заполучил ноймайеровский «Сон в летнюю ночь» -- но в момент выпуска театр буквально падал с ног от гриппа, а во время репетиционного периода болел сам балетмейстер, передоверив постановку ассистентам. В результате сложная игрушка, что должна работать как часы, сбоила в ритме и прихрамывала. Но за минувший год «Сон» прибавил в качестве, а именно «масочный» спектакль и вовсе взбодрил вызванный на гастроль гамбургский премьер Иван Урбан, для которого эта хореография -- родная. В результате -- награда за лучший спектакль сезона и за лучшую мужскую роль Яну Годовскому, живому и лукавому Пэку. Но если говорить всерьез -- очевидно, что главным победителем тут стал гамбургский гений, сочинивший спектакль тридцать лет назад, это его хореографию предпочли участвовавшим в соревновании сочинениям Ратманского («Болт»), Эйфмана («Анна Каренина»), Боброва («Ромео и Джульетта» в Красноярске), Форсайта (Approximate sonata в Мариинке) и Доусона (Reverence в Мариинке же). И поспорить с таким решением невозможно -- просто потому, что это принципиально иной, горний класс хореографии.

Но имени Ноймайера в номинации «лучшая работа хореографа» не было -- потому что это все же перенос спектакля, а не специально для театра сделанная работа. Потому же не было и Форсайта: соревновались Доусон, Бобров и Ратманский. Жюри выбрало Доусона, оценив грамотность и внятность элегической бессюжетной одноактовки, умение сочинителя выстраивать текст, в котором актеры и свет равны друг другу, а хореография возникает и растворяется хрупким миражом в туманном пространстве. Спектакль Ратманского, в котором именно такой гармонии танцевального текста и оформления не было (восьмиметровые роботы, разъезжающие по сцене, работали как самостоятельный аттракцион и ощутимо придавили ажурную, как всегда у Ратманского, хореографию), был награжден именно за роботов -- впрочем, номинация называется «лучшая работа художника в музыкальном театре»; лауреатом стал Семен Пастух.

«Маска» за лучшую женскую роль досталась солистке театра Бориса Эйфмана Марии Абашовой. Эффектная, хорошо тренированная и бесстрашная балерина не раз рисковала жизнью, изображая Анну Каренину в акробатическом сочинении Эйфмана, -- и вполне достойна награды. Также не может быть сомнений по поводу «Клетки для попугаев» Балета Евгения Панфилова -- спектакля, названного лучшим среди постановок современного танца. Хореограф, долгие годы бывший чуть ли не единственным сочинителем современного танца в России, ни разу не получал «Маски» за свои серьезные работы (отмечено было лишь шоу «Балета толстых» в номинации «новация»). Его нет на свете уже три с лишним года -- но театр хранит тексты, и вручение «Маски», будем надеяться, поможет труппе выжить в диалогах с чутким ко всяким столичным наградам провинциальным начальством.

То есть -- все хорошо? «Дураки остались в дураках», лучшие награждены, все в порядке? Пожалуй, но... Все же жалко «Мух» -- спектакль-дуэт Анны Абалихиной и Дины Хусейн, сделанный в Театре наций. Он был выдвинут и в номинации «лучший спектакль современного танца», и обе девушки присутствовали в списке кандидатов на звание исполнительницы лучшей женской роли. Не получил ничего -- ну да, «Масок» мало, конкуренция в современном танце в этом сезоне была очень серьезной. Но класс движения, уровень пластической подготовки, редкий для нашего отечества, стоило бы отметить. Впрочем, понятно, что современный танец все же рассматривается большинством членов жюри (людьми, занимающимися «классическим» искусством) как недо-хореография, и танцовщицы contemporary dance с балеринами соревноваться пока не могут. Тем не менее расклад балетных «Масок» в этом году один из лучших за несколько последних лет.

Анна ГОРДЕЕВА

http://www.vremya.ru/2006/68/10/150107.html

Время новостей
// 19.04.2006

Вода амбиций
Бурная оперная программа завершилась тихими итогами

Про буйство красок в оперной программе «Маски», вроде как отражающее завидную насыщенность музыкального сезона, до начала фестиваля говорили с гордостью и ревностью. Рассмотрев его поближе, публика удивилась не только насыщенности палитры, но и ее удивительной пестроте. Мешанина из местных и мировых имен в причудливых сочетаниях европейских и провинциальных подходов, жестов, не складывающихся ни в тенденции, ни в тренды. Непаханые черноземы с отдельными окультуренными участками. Разнообразие поистине удивительное.

Молодой и активный немецкий режиссер Уве Шварц, например, поставил «Волшебную флейту» Моцарта в молодцеватом кабареточном духе, без претензии, с огромными кукольными крокодилами и жгучим фанк-танцем картинного негра Моностатоса, что вовсе не было бы удивительно, если бы дело происходило не в Башкирском оперном театре. Сочинение выглядело мило, но сыро.

Хореограф Татьяна Баганова, «лидер российского современного танца», как пишут про нее специалисты, поставила дома в Перми синтетическое представление -- «Соловья» Стравинского. Там очень красиво танцуют, боязливо играют и опасливо поют, сцену пронизывает изысканнейшая видеопроекция, герои катаются по сцене на офисных стульях (дабы преодолеть, видимо, оперную статуарность), кто-то все время скатывается с горки, и вообще действие разворачивается в разных плоскостях, которые, впрочем, не слишком друг с другом соотносятся. Стульчики не вступают в драматургическое взаимодействие с горками, тайны кажутся искусственными. Пермский «Соловей» -- трогательная и отважная попытка эксперимента на тему эксперимента классического. И это понятное, но все же очень выпуклое сочетание необычности, классичности, провинциализма и европеизма своим обреченным и хрупким видом удивляет ничуть не меньше, чем вампукообразный «актуальный» театр, изображенный худруком Пермского театра Георгием Исаакяном (жалкая-жалкая «Кармен» в белье, в сортирном интерьере) и худруком театра «Санкт-Петербург опера» Юрием Александровым («Травиата» на панели).

И все же, несмотря на общую сырость вышеперечисленных сочинений, между «Соловьем» и «Кармен» была принципиальная разница. И можно было бы предположить, что задачей «масочного» жюри мог бы стать не только выбор того, что лично его членам понравилось, но обозначение тенденций, связей, противостояние упрямой неразборчивости или воинствующему провинциализму, превращение черноземов в контекст. И в этом смысле именно «Соловей» вполне заслуживал какой-нибудь спецприз -- за творческую инициативу.

Но запасные, утешительные спецпризы -- за «музыкальное событие сезона» и «вклад в развитие современной российской оперы» -- отошли двум самым громким, значимым, принципиальным и в разных смыслах лучшим спектаклям программы: «Тристану и Изольде» Дмитрия Чернякова и «Детям Розенталя» пера Сорокина-Десятникова соответственно. Не только сами постановки не добились звания «лучших спектаклей», но и ни один из их авторов не добился персональной победы. Даже Александра Ведерникова -- дирижера «Розенталей», -- единственным конкурентом которого был Владимир Понькин («Упавший с неба»; «Геликон-опера»), жюри оставило без награды. То есть мы, конечно, не депутаты и современной опере, конечно, говорим «да», но всем, кто ее делал, -- скорее, «не-е-е-т».

И не заметить «Тристана» мы тоже, конечно, не можем, но сочетание его мрачности, спорности, резкости и просто отчетливо высокого уровня театрально-музыкального текста оказывается слишком для нас болезненным, чтобы отметить спектакль каким-либо более содержательным образом, нежели спецпризом. Жюри не решилось проигнорировать только поразительную работу Ларисы Гоголевской -- Изольды, с помощью режиссера превратившейся из вагнеровской дивы-горы в сильную актрису.

Решение жюри вообще выглядит каким-то беспричинно мудрым и боязливо консервативным, а единственная тенденция, которая в нем проглядывает, -- это поощрение тихой респектабельности и ненавязчивой развлекательности. Если дирижерская «Маска» не была вручена по причинам, скорее всего, какого-то «подводного» толка, а мужская «Маска» -- по слабости номинантов, то студенческое мариинское «Путешествие в Реймс» режиссера Алена Маратра добилось громкого признания из-за отсутствия в нем раздражающих моментов. Этот веселый, аккуратный и чистый спектакль с приятной духу времени ноткой гламурности и весьма скромным вокалом с самого начала стоял особняком. Его показывали задолго до начала основной программы, смотрели еще не усталым взглядом, и уже тогда показалось, что в этой точке могут сойтись самые разные противоречивые настроения. Так и вышло.

Есть еще одна вещь, которая усиливает впечатление скромной заводи без резких движений и сильных амбиций, в которую стараниями «масочного» жюри решила оформиться причудливая оперная жизнь. Это спектакль Роберта Уилсона «Мадам Баттерфляй». Европейский спектакль высокого стиля, сочиненный не сегодня и адаптированный для Большого театра. Его не заметили и не отметили. На то есть убедительные причины -- он действительно не для нас и не сейчас сделан. Но тем не менее был номинирован, и поэтому, закономерным образом ничего не получив, оказался живописным подтверждением того, что мировой театр -- отдельно, а наши местные эмоции, страхи, гордость, неприязнь и компромиссность -- отдельно.

Юлия БЕДЕРОВА